Георгий Николаевич Караев , Александр Николаевич Потресов - Путём Александра Невского

1380 году.

Вскоре, через тридцать лет после Куликовской битвы, на полях Грюнвальда объединенными силами русских, поляков, литовцев и чехов был нанесен окончательный удар агрессивному Тевтонскому ордену, страшному западному врагу.

А вот и время, когда Русь после Полтавской победы стала великой европейской державой — Россией. Тогда наш народ закончил свою многовековую борьбу за выход в открытое море и навеки «прорубил окно в Европу». Со скрещенными на груди руками стоит Петр Великий с одним из своих соратников, Яковом Долгоруким.

Закончив дневные дела, Ирина Александровна сидела у письменного стола. Внимательно, страницу за страницей просматривала она книгу учета, давно уже заведенную в школьном музее. Сюда были занесены и подробно описаны все экспонаты.

Вот и записи о доспехах. Но они недостаточно ясны. Ирина Александровна старалась как можно полнее припомнить обстоятельства, при которых появилось в школе это старинное оружие.

Более двадцати лет прошло с тех пор. Только что закончилась Великая Отечественная война. После разрушений, причиненных фашистами, Новгород стоял в строительных лесах. Приходилось строить, ремонтировать, добывать инвентарь… Это была в буквальном смысле слова ударная, не терпящая отлагательства работа.

Тогда-то и были привезены эти доспехи. Музей еще только организовывался. До того ли было, чтобы подробно выяснять обстоятельства, при которых была сделана эта находка?

Есть адрес женщины, которой эти доспехи принадлежали. Но жива ли она, Лидия Дмитриевна Милетова?

Так она и сказала Георгию Николаевичу на следующий день при встрече.

— И вы не переписывались с ней с тех пор? Ничего она вам не сообщала об этой находке?

— Нет. Единственное, что я помню, это то, что доспехи достали какие-то рыбаки, но где и когда это произошло — не знаю.

Вот и все. Караев уезжал из Новгорода к себе домой в Ленинград, увозя лишь адрес, полученный от Ирины Александровны. Этот маленький кусочек бумаги был теперь единственным связующим звеном с человеком, который мог внести ясность в происхождение загадочного экспоната школьного музея.

Удастся ли найти этого человека?

^{Петр Великий.}

Однако опасения оказались напрасными. Правда, ответ на письмо Георгия Николаевича пришел не сразу. Но однажды утром он нашел в своем почтовом ящике открытку от Лидии Дмитриевны.

Она приглашала Георгия Николаевича к себе.

Несколько акварелей, семейные фотографии, полочки с фарфоровыми безделушками придавали ее комнате старомодно-нарядный уют. Над пианино висел большой портрет Чайковского.

Минувшее лето Лидия Дмитриевна провела на Псковщине, около Печерского монастыря. С годами ее все больше стала привлекать история этого древнего края. Часами она готова была слушать от стариков сохранившиеся до наших дней предания. Любовалась неповторимой красотой древнерусской архитектуры.

Вернувшись в Ленинград, она нашла письмо Караева, просившего разрешения навестить ее и поговорить о каких-то старинных доспехах.

Она усадила гостя у маленького столика, накрытого домашней вязаной скатеркой, зажгла стоявшую на столике лампу на высокой бронзовой ножке.

— Вы меня очень заинтересовали своим письмом. Расскажите же, в чем дело?

Она внимательно смотрела на Георгия Николаевича, пока он рассказывал о школьном музее Новгорода, об увиденных там старинных доспехах.

— Я припоминаю эти доспехи, — сказала Лидия Дмитриевна, — но не понимаю, чем я могу вам помочь?

— Меня очень интересует все, что вы можете рассказать, а главное — указать место, где они были найдены.

— Могу рассказать лишь немногое… — Она заговорила медленно, пытаясь припомнить. — Эти вещи принадлежали моему старшему брату — учителю Дмитрию Дмитриевичу Милетову. Он очень любил старину. У него была большая коллекция, насчитывавшая около тысячи самых разнообразных предметов. Тут были и старинные деньги, и керамика, и деревянная резьба. Было и различное оружие…

Но я в то время увлекалась театром и, должна сознаться, мало интересовалась увлечениями брата. Наш младший брат Анатолий жил под Ленинградом в Усть-Ижоре и мы, Дима и я, часто летом наезжали к нему. --">