Даниил Наевич Курсовский - Андрюша[СИ]

они играли чаще всего, но Андрею очень нравилось быть и подружкой, и просто маленьким мальчиком, которому нравится носить платья.

Жаль только, что платьев у Веры было не так уж много. В гардеробе современных девочек преобладают штаны самого разного вида. А те платьица, из которых Вера уже выросла, Андрею тоже не подходили. Но ему все больше хотелось нарядиться в какое-нибудь новое платье, причем не Верино, а купленное специально для него…

2

Об этих играх Надежда Георгиевна, может быть, не узнала бы ничего. Ведь Вера наряжала Андрея в платье только в буше, а домой он возвращался в своей обычной одежде.

Но как-то раз в гости к Надежде Георгиевне на своей новой машине прикатила ее бывшая одноклассница Инга.

Собственно, Инга и приезжала для того, чтобы показать свою новую машину. Автоматически это означало, что у нее новый законный муж. Шестой или седьмой по счету. Инга признавала только законные браки. И каждый новый муж дарил Инге новую машину…

Похваставшись машиной и мужем, Инга, едва попив чаю, заторопилась дальше. Ей в этот день хотелось посетить как можно больше подруг!..

Уже открыв дверцу машины, она вдруг обернулась и спросила:

— Между прочим, Надя, а где твой муж?.. И где сын?..

— Миша на работе, вернется вечером. А Андрюшка, в облепихе, в кустах!.. — неопределенно махнула рукой Надежда Георгиевна. — Он их называет бушем.

— В кустах?.. Один?.. — удивилась Инга.

— Нет, не один. Он там с подружкой, с Верочкой.

— Ага!.. — многозначительно сказала Инга. — Муж на работе, а сын в кустах с Верочкой!.. Ой, Надя, ты сильно рискуешь!..

— Это почему еще?..

— Как почему?.. К примеру, ты знаешь, во что они там играют?..

— Ну во что… В разные детские игры…

— Да-да, в «доктора», в «папу-маму»!.. И так далее…

— Инга! Им же всего по десять лет!.. — воскликнула Надежда Георгиевна.

— Не имеет значения. Недавно в новостях рассказывали, одна девятилетняя девочка родила. Двойню!..

С этими словами Инга безнаказанно укатила на своем малиновом «Пежо».

И вовремя. Надежда Георгиевна готова была ее растерзать!.. Инга всегда была такой — сначала хвасталась, своими тряпками, вещами, ухажерами, а потом, под занавес, говорила гадости. Она называла это «реальным взглядом на жизнь».

Сначала Надежда Георгиевна решила не обращать на гадкие слова Инги внимания, но потом все же заволновалась и отправилась на разведку в буш.

При этом ей было стыдно. Никогда она не следила и не подглядывала за собственным сыном!..

По тропинке в буше она шла медленно, подумывая, звать ли ей Андрея, или идти и дальше молча.

Так, в раздумьях, она и дошла до некой точки, с которой ей открылся потрясающий вид.

Андрей стоял на лужайке среди кустиков совсем голый, а Верочка сидела перед ним на корточках!.. Надежда Георгиевна от неожиданности замерла, открыла рот, но поперхнулась своим криком.

К счастью, как оказалось. Потому что дети были заняты вовсе не тем, о чем с ужасом подумала Надежда Георгиевна. В руках у Верочки были миленькие девчачьи трусики, которые она тут же принялась надевать на Андрюшку.

— Левую ножку… Правую ножку… Вот как хорошо моей маленькой… — ворковала при этом Верочка. — Так, а теперь подыми ручки, оденем платьице!..

Андрей послушно поднял руки, и Верочка надела на него свободное короткое платье в яркий горошек.

Платье буквально преобразило Андрея. В нем он и в самом деле стал похож на маленькую девочку, роль которой сейчас играл.

— Ну вот, доченька, — ворковала Верочка дальше. — Теперь ты у меня одета, и мамочка будет сейчас с тобой играть!..

— А во что мы будем играть, мамочка?.. — нежным голоском спросил Андрей.

— В куклы, конечно!

И, взяв Андрея за руку, Верочка увлекла его к расстеленному на травке коврику, на котором были рассажены куклы.

Этот удивительный эпизод вызвал в душе Надежды Георгиевны прилив не столько даже удивления, сколько жгучей зависти и ревности. Это ведь она была настоящей мамочкой Андрею! И это ей вдруг страшно захотелось нарядить своего сынишку в платьице и поиграть с ним в куклы и другие прекрасные девчачьи игры, раз они ему так нравятся!..

Впрочем, Надежда Георгиевна все ж таки была мудрой женщиной. Без единого слова, как можно тише, она развернулась и отправилась домой. Но теперь она могла думать только о том, как прекрасно выглядел ее сын в нарядных трусиках, в платье, и как ему явно нравилось --">