Луиза Мэй Олкотт - Маленькие мужчины

шесть с каждой стороны стола, стояли, держась за стулья, и переступали с ноги на ногу, с нетерпением ожидая, когда можно будет приняться за ужин. Молодой человек, игравший на флейте, старался их успокоить. Однако никто не сел за стол до тех пор, пока миссис Бэр не заняла свое место около чайного прибора, посадив по правую сторону от себя Нэта, а по левую – Тедди.

– Это ваш новый товарищ, Нэт Блэк, – сказала она. – После ужина вы сможете познакомиться с ним. Потише, мальчики, потише!

В то время как миссис Бэр говорила, все глаза были устремлены на Нэта, а потом мальчики, с грохотом отодвигая стулья, стали усаживаться, стараясь держаться чинно, правда, не особенно успешно. Миссис и мистер Бэр делали все возможное, чтобы дети вели себя прилично за столом, и это им почти всегда удавалось. Они требовали немногого, их правила были разумны, да и сами дети, понимая, что это делается для общего блага, изо всех сил старались повиноваться. Но бывали дни, когда постоянно одергивать мальчиков казалось слишком жестоким. И субботний вечер – канун праздника – принадлежал им.

– Нужно дать этим бедняжкам хоть один день в неделю, когда они могли бы вволю пошуметь, покричать и пошалить. Праздник ведь не в праздник без веселья. А потому раз в неделю они будут пользоваться полной свободой – так обыкновенно говорила миссис Бэр, когда некоторые чопорные гости удивлялись, почему катание по лестничным перилам, бросание друг в друга подушками и другие веселые игры допускаются под кровлей такого благопристойного дома, как Плумфилд.

Временами казалось, что эта кровля того и гляди взлетит на воздух; но она никогда не взлетала, потому что одно слово дяди Бэра могло в любое время прекратить шум. Кроме того, мальчики понимали, что не следует злоупотреблять свободой. И поэтому, несмотря на мрачные предсказания, школа процветала, а дети как-то незаметно постепенно приучались к вежливому обращению и становились вполне благовоспитанными.

Нэт на своем месте чувствовал себя как нельзя лучше. Спереди его закрывали высокие кувшины, с одной стороны от него сидел Томми Банг, а с другой – миссис Бэр, наполнявшая его тарелку и кружку, как только он успевал съесть и выпить все, что в них было.

– Мальчика, который сидит рядом с девочкой на том конце стола, зовут Деми? – шепотом спросил Нэт своего соседа.

– Да, это Деми Брук. Мистер Бэр – его дядя.

– Какое странное имя!

– Его настоящее имя Джон, но мы зовем его Деми-Джоном или просто Деми^[4] потому что его папа тоже Джон. Это шуточное прозвище, понимаешь?

Нэт не совсем понял это объяснение, но из вежливости улыбнулся и с интересом спросил:

– Правда, он хороший мальчик?

– Да, очень хороший. Он знает множество интересных вещей и читает всё подряд.

– А кто этот толстый мальчик рядом с ним?

– Это Фаршированный Кочан. Его зовут Джордж Коль^[5], но мы прозвали его Фаршированным Кочаном, потому что он очень много ест. Маленького мальчика, который сидит рядом с дядей Бэром, зовут Робом, а около него сидит длинный Франц, тоже племянник дяди Бэра. Он учит некоторых мальчиков и немножко присматривает за нами.

– Он играет на флейте, да? – спросил Нэт, но Том, засунув в рот целое печеное яблоко, не смог произнести ни слова; он только кивнул в ответ, а затем, гораздо скорее, чем можно было ожидать при данных обстоятельствах, сказал:

– Конечно, играет. И мы иногда танцуем под музыку или делаем гимнастику. Сам я люблю барабан и постараюсь выучиться барабанить как можно скорее.

– А я больше люблю скрипку, – сказал Нэт, оживившийся, как только речь зашла о музыке. – И я умею на ней играть.

– Правда? – воскликнул Томми, взглянув на него из-за кружки округлившимися от любопытства глазами. – У мистера Бэра есть старая скрипка, и он позволит тебе играть на ней, если захочешь.

– Неужели? Ах, как бы мне хотелось! Знаешь, я ходил по улицам и играл на скрипке с моим папой и еще одним человеком, пока папа не умер.

– И тебе было весело? – спросил в высшей степени заинтересованный Томми.

– Нет, это было ужасно. Зимой было страшно холодно, а летом слишком жарко. И я очень уставал и часто голодал. – Нэт остановился на минутку и откусил большой кусок имбирного пряника, как бы стараясь убедиться, что это тяжелое время прошло, а потом с сожалением прибавил:

– Но я любил мою маленькую скрипку, и мне скучно без нее. Николо взял ее, когда папа умер, и не хотел, чтобы я оставался с ним, потому что я был --">