Николай Дмитриевич Наволочкин - Знакомые кота Егора

старого дуба, сидела взъерошенная ворона и вертела черной головой, разглядывая Тишку.

Заяц перевел дух и тоже поздоровался. И сразу загово­рил, залопотал:

— Там, — сообщил он. — За лесом, где вкусная заячья капустка. В кустарнике у Круглого озера… — И добавил: — Вот!..

— Молодец! — неизвестно за что похвалила его воро­на. — А теперь повтори все сначала.

— Что, и здороваться? — не понял Тишка.

— Валяй! — разрешила ворона. — Только не торопись.

— Здравствуйте! — уже спокойнее сказал Тишка. Но даль­ше говорить спокойно он не мог и опять зачастил: — Там, за лесом, где вкусная заячья капустка… В кустарнике у Кругло­го озера…

— Ну, положим, заячья капуста не такая уж и вкусная, — не удержалась, чтобы не поспорить, ворона. — Но дело не в этом… Ты лучше объясни нам: мне, ребятам-бурундукам, корове, нако­нец, объясни, что там в кустарнике у Круглого озера?

— А он! — воскликнул Тишка.

Сказал это заяц и подумал: «Какой же я молодец! Не зря бежал через лес. И в какое время бежал — днем, когда другие зайцы дремлют себе спокойно где-нибудь под кустами. Бе­жал, хотя и было страшно, и добежал. Хотел рассказать кому-нибудь — и рассказал. Узнают другие зайцы, скажут: «Ну ты даешь, Тишка!»

Ворона от такого ответа взъерошила перья, покрутила не­довольно клювом и, когда успокоилась, заявила:

— От поселка до речки и даже чуть подальше все знают, что у меня несносный характер. Да я и сама это знаю. Однако, заяц, я с моим характером терплю твою болтовню. Все жду, а вдруг ты что-нибудь путное скажешь. А ты… Нет, я больше не могу… — И ворона перелетела на другую ветку.

Пожилой бурундук, разобравшись, что на опушке ничего страшного не произошло, выбрался из дупла и сейчас сидел на пеньке. Он решил, что настал его черед, и обратился к Тишке:

— Слушай, приятель, а кто он этот Он?

— Я как его увидел, — обрадовался заяц, — так сразу решил: «Беги, Тишка, и кому-нибудь все-все расскажи. Надо!»

Услышав это, молоденький бурундучок хихикнул из-под корня дуба и тоже заскочил на пенек.

Возмущенная ворона похлопала себя по бокам крылья­ми, хотела сердито каркнуть, но сдержалась.

Знакомая корова стояла к ним всем спиной — и к зайцу, и к бурундукам, к разговорам не прислушивалась, щипала травку и думала, что как только ее тень станет длинной и смешной — наступит вечер и она отправится домой в посе­лок. По пути она, конечно, помычит что-нибудь своему при­ятелю Люксу. Пес, как всегда, спросит: как тут на лугах, хоро­шо ли? Она ответит, но останавливаться сегодня не будет, пото­му что дома, в загородке, ее ожидает теленочек. Ее собствен­ный веселый, ласковый, ну просто золотой теленочек.

Она взглянула на свою тень. Тень уже начала удлинять­ся. Значит, приближался вечер, и скоро можно будет отправ­ляться домой. Но корова опять вспомнила теленочка. Пред­ставила, как он будет радостно прыгать вокруг нее, мычать и тереться лбом о ее бок, и не выдержала. Отщипнув напосле­док пучок зеленой травы, корова поспешила домой.

А под дубом пожилой бурундук все еще допрашивал зай­ца Тишку.

— Ну, хорошо, — говорил он. — Вот ты к нам прибежал, а кого же ты все-таки там увидел?

— Где там? — удивился заяц.

Тишке казалось, что он и так уже все подробно растолко­вал и ему пора возвращаться на поляну у озера, а то кто-нибудь прискачет и пощиплет всю заячью капустку.

— Ну, за лесом, у озера, — подсказал пожилой бурундук.

— Увидел его, — стал объяснять Тишка, — длинноногого, большого, а еще совсем маленького. Он, наверно, потерялся, потому что он там без мамы. Вот!

— Ко-шмар! — каркнула ворона. — Носятся тут всякие, только других с толку сбивают. Марш отсюдова, а то я тебе сейчас задам!

Заяц прыгнул в кусты и оттуда крикнул:

— Эх вы! Там помогать надо, а они! — и припустил в чащу леса.

— Смешной какой, — подал голос молоденький бурунду­чок, — говорит: «большой, а еще совсем маленький». Разве так бывает, дед, чтобы сразу был и большой, и маленький? — спросил он у пожилого бурундука.

— Кто его знает, — важно ответил пожилой бурундук. — На свете всякое бывает…

— Верно, — поддержала его ворона. — На свете и не та­кое бывает. Вот вы, конечно, думаете, что я ворона? Так?

— Так! — пискнул и за себя, и за деда бурундучок. Ворона важно почистила свой клюв о кору дуба, потом склонила голову набок так, чтобы лучше видеть, какое впечат­ление произведут ее слова на бурундуков, и сообщила: — А я вовсе и не ворона, а коршун! --">