Сергей Анатольевич Иванов - Его среди нас нет

состоится!

И в то же время он отлично понимал, что это полная ерунда. Как тут встретиться: в Москве, два незнакомых человека? Проще во Вселенной вторую цивилизацию найти! Ни имени, ни фамилии. Только шарик.

Он стоял под душем, а у ног его катался шарик, словно расплющенный под слоем воды. Сережа тронул его ногой, и было неясно, то ли в нем пряталась какая-то тайна, то ли ничего в нем не пряталось… Глупая железка без начала, без конца!

На завтрак бабушка ждала его в белой торжественной кофте, причесанная с такой особой аккуратностью. Строго и приветливо посмотрела на внука, чтобы и он проникся ответственными задачами, которые ждут его, шестиклассника, практически взрослого человека.

А Сережа катал по столу шарик — снова холодный, будто на него и не лилась две минуты назад вода из горячего крана.

Он всегда был холодный. И в этом, если задуматься, все-таки пряталась какая-то тайна!

— Да что там у тебя? — спросила бабушка, чуть разочарованная тем, что Крамс не замечает ее особого настроя.

Впрочем, она давно уж привыкла, что у внука всегда что-то свое, а ее чувства обычно оказываются некстати. Она привыкла терпеть и молчать, как это привыкают делать все бабушки на свете. Вернее, все хорошие бабушки.

А ведь когда-то и они были девочками!..

— Что у тебя, Крамс?

Ему хотелось говорить про свое волнение… И не хотелось! Потому что говорить бы это пришлось бабушке. А Сережа ни секунды не верил, будто ей можно растолковать подобные вещи. И чтобы прекратить все дальнейшие вопросы, чтобы она поняла наконец, как бесконечно далека от его тайны, Сережа сказал:

— Это, видишь ли, пароль!

А потом вдруг:

— И возможно, он сегодня мне пригодится.

— Пригодится? Ни предчувствия, ни тем более уверенности никакой в нем не было. Получилось, что словно кто-то внутри его ну как бы проговорился. И Сережа это услышал. И бабушка это услышала. Обменялись вопросительными взглядами. После завтрака Сережа положил шарик в карман школьных штанов, хотя прежде намеревался снова сослать его в сухую чернильницу.

Два стальных шарика

Школа, школьный двор, линейка, сверкание отглаженных рубашек и все прочее, что связано с этим днем, были именно такими, как он себе представлял, как он помнил по прошлым первым сентября. Десятиклассники, первоклассники… Главная отличница школы без бумажки, и потому особенно старательно, произносит свою речь.

Море улыбок и острова осенних букетов — все уже немного повядшие, потому что цветы для первого сентября принято покупать загодя.

Наконец его класс, толпящийся вокруг таблички 6 «А», те самые незнакомцы и незнакомки, все, как один, шоколадные, только, конечно, разных оттенков.

Некогда было думать в толкотне приветствий и взглядов, но что-то изменилось в мире. Что же? Это он позже поймет. Дело в том, что за лето Сережа Крамской вытянулся заметней, чем многие.

И эти многие подумали, что Корма, наверное, больше уже не Корма…

А тут и звонок — первый после трехмесячного безделья! Раскрылись школьные двери. Повалил народ, мгновенно заполнив вестибюль, запрудив лестницу.

А стены кругом новенькие, ярко-салатовые, пахучие. И запах этот, как обычно, продержится до октября, до первых больших дождей, а там завянет, перемешается со всеми прочими школьными запахами.

Шестой «А» продвигался вверх по лестнице, и Сережа, сам почти не заметив того, оказался одним из первых. Через спины главных мальчишек класса он хорошо видел спортивную опрятную причесочку их классной руководительницы.

Алены Робертовны…

Странное имя, не так ли? Но тут дело в том, что к отчеству «Робертовна» какое имя ни приставь, все будет странно. А в остальном она была, как говорится, «вполне»: молодая, симпатичная и во всех случаях жизни старалась «своих детей понять», а проще говоря — защитить. И класс ее за это ценил!

Пошли по коридору. На лестнице еще чувствовался некоторый строй, остатки торжественной линейки. Теперь же они окончательно превратились в ватагу. Алена Робертовна энергично раскрыла дверь класса, вошла…

Но как-то и не вошла. Что-то словно бы помешало ей. С равнодушным любопытством Сережа Крамской встал на цыпочки.

И увидел ту самую девчонку. Из леса!

Конечно, Сережа вздрогнул и покраснел. Глаза их встретились… Как же она смогла его найти? А главное — зачем?

Она была одета в тапочки с тоненькой перепонкой, белые носки, короткую --">