Михаил Григорьевич Львовский - Точка, точка, запятая...

другого, кому могла предназначаться эта улыбка, поблизости не оказалось.

— Тебя Лешей зовут? — спросила девочка, и Леша понял, что она давно уже наблюдала за ним.

Леша ответил не сразу, потому что в таких случаях, как известно, невидимый дирижер дает знак невидимым скрипкам, а вступить в звучащий оркестр нелегко непривычному человеку.

— Запомнила, — осторожно сказал Леша и, кажется, ничего не испортил.

— Потому что как раз про Клеро читаю, а его звали Алексис.

— А ты Женя Каретникова. Из Краснодара, — ответил Леша, опасаясь, как бы разговор не застрял на неведомом Алексисе.

— Запомнил, — сказала Женя.

Постепенно Леша понял, что оркестр исполняет не такую уж трудную мелодию, что в ней возможны некоторые вольности и что он, Леша, тоже вполне на уровне.

— А почему ты на уроках все время в окно смотришь? — спросила Женя и подошла к Лешиному окну. — Что ты там увидел?

Леша встал с Женей рядом.

Из окна им был виден большой открытый павильон «Фрукты — овощи», расположившийся на другой стороне улицы. Рядом отражала ослепительную синеву осеннего дня стеклянная телефонная будка.

— А на уроках надо обязательно слушать, что говорят учителя? — спросил Леша с иронией, которую ему еще ни разу не удавалось продемонстрировать ни перед одной девочкой.

— Если не придумал что-нибудь новенькое вместо: «Я учил, но забыл».

Леша засмеялся.

— Эти слова надо высечь на мраморе, — сказал он.

— Ты можешь… за мой стол… Я тоже одна сижу, — предложила Женя.

И потому что растерявшийся Леша молчал, добавила:

— Если хочешь…

Вошел учитель физики Иван Федорович Приходько.

Все встали.

Как будто ничего не замечая, но замечая все, Иван Федорович приближался к кафедре. Только здесь он сказал: «Можете сесть». И Жене пришлось под его взглядом прошмыгнуть на свое место.

***

По улице, размахивая тяжеленным портфелем, прогуливался Волик. Оглядывая на ходу лакомый прилавок «Фрукты — овощи», он подошел к телефонной будке и посмотрел на противоположную сторону улицы. Увидев Лешу в окне, Волик подпрыгнул — «вот он я» — и произнес одними губами: «Леша».

— Жильцов! — вызвал Лешу Иван Федорович. — Как только начинается урок, твоя голова, как магнитная стрелка к Северному полюсу, неукоснительно поворачивается к окну. А может быть, мы здесь о чем-нибудь интересном говорим? Например, что называется углом склонения? Ты не в курсе, Жильцов? М-м-м-м… Турманидзе! — Иван Федорович произнес эту фамилию с уважением.

Но Вахтанг не встал, а, дуя на ушибленные пальцы, проворчал:

— Угол между меридианом данной местности и направлением магнитной стрелки.

— Турманидзе в курсе. Вы не думайте, что раз мы тему давно закончили, то больше никогда к ней не вернемся. Жильцов, объясни нам, что называется электромагнитной индукцией.

Леша молчал.

— Чтобы в катушке возник ток, к ней надо поднести… Что? Крючкова!

Встала подруга Гали Вишняковой — Зиночка Крючкова. Но Галя даже не подумала помочь ей. Зина держалась с каким-то особым достоинством. Как будто ее для того и вызвали, чтобы она немного постояла в гордом молчании.

Ей попробовала помочь оправившаяся от смущения новенькая.

— Магнит, — подсказала Женя.

Но Зиночка промолчала.

— Вот, оказывается, кто у нас в курсе — Каретникова, — оживился Иван Федорович. — Я интересовался твоими отметками. Там, где ты училась раньше, у тебя но физике и математике было «отлично». Слыхал даже, что ты на краевой олимпиаде какое-то место заняла. Смотри не ударь в столице в грязь лицом. Вспомнил, Жильцов?

— Нет, — ответил Леша.

Зиночка Крючкова села, а Леша продолжал стоять.

— Я так и думал. Ты не можешь вспомнить, потому что за лето ни разу не раскрыл учебник, да?

Леша еще раз сказал «нет».

— А почему? Ведь слово давал…

Леша начал привычно:

— Иван Федорович, честное слово, я учил, но…

— Забыл? — услужливо подсказал физик.

Леша посмотрел на Женю, и какая-то скрипка из недавно звучавшего оркестра пропиликала свою лирическую

--">