Журнал «Горизонты Техники» (ГТД) - Горизонты техники для детей, 1969 №8

хорошо знал бургомистра, старого друга его отца. Сейчас, усталый и грязный, он пришёл к нему просить о необычном.

— Ваше превосходительство, — сказал он. — Прикажите посадить меня в тюрьму. Разрешите только выбрать самое светлое помещение и взять с собой все инструменты.

Бургомистр очень удивился.

— В тюрьму? А за что?

— Ни за что, ответил в порыве Петр. — Я вас очень прошу… а выпустите меня только тогда, когда я вас об этом извещу.

Бургомистр внимательно посмотрел на Хейнлейна-младшего. И до него, главы города, доходили слухи, что сын его старого друга сошел с ума. Вот и сейчас всё выглядело так, что люди были правы.

«Да, — думал бургомистр, — лучше запереть его заранее, пока беды не наделал».

Итак, Петр Хейнлейн оказался в тюрьме. Теперь уже никто не сомневался, что часовой мастер лишился рассудка и все одобряли решение бургомистра, сохранившего спокойствие мещан.

Тюремный надзиратель тоже был доволен. Заключенный вел себя спокойно, целыми днями занимался каким-то странным занятием, пользуясь отвертками и другими небольшими инструментами, был доволен всякой едой, только странно: не хотел видеться с женой.

Прошло опять несколько лет, и, казалось, что уже ничто не изменится, как в один прекрасный день Хейнлейн изо всех сил начал бить кулаками в дверь и кричать во весь голос:

— Надзиратель! Надзиратель! Ян, сюда!

Ян прибежал сию же минуту.

— Иди, скажи бургомистру, — изо всех сил кричал часовой мастер, — что я уже хочу сегодня выйти из тюрьмы.

Тот рассмеялся.

— Что? На свободу захотелось? Ты — болен! Успокойся немедленно!

— Иди к бургомистру, — не унимался Хейнлейн, — и скажи, что я уже могу выйти отсюда, уже хочу…

— Ну и что ж такого, что хочешь? Напейся лучше холодной воды, а не то я тебя сам охлажу.

Так и не узнал бы бургомистр о желании часового мастера, если бы не случай. Как-то, проходя мимо тюрьмы, бургомистр услышал крики. Он немедленно позвал тюремщика, чтобы узнать, в чем дело.

— Ничего особенного не случилось, — объяснил надзиратель, — только этот сумасшедший вот уже третий день кричит, что хочет выйти на свободу. Мы его уже водой поливали, но ничего не помогает. Говорит, что так договорился с бургомистром.

Бургомистр начал вспоминать. Ведь прошло столько лет с того дня, когда Петр разговаривал с ним. Не может быть, чтобы сумасшедший так долго помнил о том, что требовал.

— Проведите меня к нему! — потребовал бургомистр.

Надзиратель удивился смелости хозяина города, особенно тогда, когда тот захотел войти в тюремную камеру.

— Говорят, что ты меня звал, Петр? — спросил бургомистр.

— Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! Я всё-таки сделал часы, которые можно носить в кошельке!

— Какие часы? В каком кошельке? — недоумевал бургомистр.

— Вот эти! Они ходят в любом положении: и когда держишь вертикально и горизонтально, и когда даже переворачиваешь вниз циферблатом. Вот посмотрите!

Он вынул из ящика своего небольшого стола маленькую плоскую коробочку. Открыл крышку. Внутри был виден коричневый циферблат с цифрами и стрелками. На обратной стороне виднелась надпись, выгравированная на латинском языке: «Сделал Пётр Хеле из Нюрнберга в году 1510».

— Хеле? — удивился бургомистр.

— Не важно, как я сократил свою длинную фамилию, — заметил часовой мастер, — вы только посмотрите на эти часы, на их внутренности…

— Часы, как часы… пружинные. Ничего нового не вижу. Ведь пружинные часы у нас уже давно делали. Эти только уж совсем маленькие, таких еще не было. А пружинка-то какая малюсенькая… И, что? Они ходят? — спросил, наконец, гость заключенного.

— Ваше превосходительство, лучше всего, чтобы вы сами лично убедились. Одного завода пружины хватает на сорок часов!

— Быть не может! — удивился бургомистр. — Большие, настоящие часы и те не ходят дольше восьми часов, а потом их опять надо заводить.

Но всё же он внимательно посмотрел на открытый механизм хейнлейнсвского изобретения.

— Ты прав. Хоть твои часы и пружинные, а что-то в них --">