Кевин Сэндс - Чумной доктор

больше. Всего умерло тридцать тысяч человек, и это число росло каждый день.

На нашей улице первым погиб ребёнок. Джонатану Хартуэллу, сыну серебряных дел мастера, было всего десять лет. Сперва его родители надеялись, что мальчик болен чем-то другим, поскольку симптомы были неопределёнными: озноб, судороги, пот. Но затем всё изменилось – началась неконтролируемая рвота. Тело мальчика сотрясали конвульсии. Он бредил и перед его мысленным взором появлялись то ангелы, то демоны. Мальчик то восхищался, то страдал, то молился, то изрекал проклятия. Тем не менее Хартуэллы отрицали, что это чума, пока на теле мальчика не появились неоспоримые доказательства. Бесспорным признаком чумы были «знаки» – ужасные чёрные вздутия на шее, под мышками, в паху и – в редких случаях – сыпь и красные пятна.

Как и у большинства больных, у маленького Джона появились пустулы. Он так кричал, что я слышал его через четыре дома, хотя закрывал окна и зажимал уши. Увы, я ничем не мог помочь. Я дал отцу Джона немного мака, чтобы облегчить мучения бедного мальчика, но это не спасало от болезни. И даже тогда его мать не теряла надежду, поскольку некоторым удавалось выжить после чумы. Но в конце концов крики Джона утихли и пришла тишина, которая затем сменилась рыданиями его матери. А я только и мог, что слушать их, беспомощный и бесполезный. Как и сейчас.

– Дела идут всё хуже, – сказал я Исааку. – И мне очень страшно.

– Болезнь уравнивает всех нас, – ответил он. – Стало быть, ты следишь за этим пророком?

– За кем?

– Мне рассказывали, будто в городе есть пророк, который может предсказать ход чумы, – сказал Исаак. – Ты его видел?

Я о нём даже не слышал.

– Мы с Томом по большей части сидим в лавке и почти не знаем новостей. Разве что читаем списки умерших.

И были бы рады, если б не знали и этого.

Как и все прочие, мы с Томом старались не выходить из дома, поскольку никто не знал, как распространяется болезнь. Люди считали, что дым может держать её подальше – отсюда и моё не совсем удачное изобретение. Но на самом деле никто не был уверен, не заразился ли, пока не появлялись знаки.

В любом случае и не было особой нужды выходить на улицу. Чума заставила Лондон замереть в неподвижности. Большинство лавок закрылись, и товары, которые можно было в них купить, тоже исчезли. Все, кто мог позволить себе уехать, уже уехали. Всё лето лондонские улицы были забиты экипажами: богатые люди в панике бежали в деревни, где было не так опасно.

Единственными, кто регулярно появлялся на улицах, были владельцы «телег смерти». Каждую ночь они собирали трупы с метками чумы, звоня в колокол и громко крича: «Выносите мёртвых»!

Исаак покачал головой.

– За мою жизнь чума трижды приходила в Лондон. В 1603, 1625 и 1636 годах. И вот что скажу тебе, Кристофер: эта хуже, чем все остальные вместе взятые. Если здесь вправду есть пророк, это значит, что высшие силы вновь заинтересовались нашим городом. Думаю, не нужно объяснять тебе, насколько это опасно.

Я вздрогнул, вспомнив об «Огне Архангела».

– Когда разразилась эпидемия, я решил, что вы, наверное, вообще не вернётесь.

– Я и не собирался. Но узнал новости об этом пророке и беспорядках в городе и передумал. Вот почему остановился тут по пути обратно. Хотел сказать тебе, что закрываю свою лавку.

Когда я осознал смысл его слов, то почувствовал себя так, словно меня с размаху ударили в живот. Хотя я лишь дважды навещал Исаака, он был другом моего учителя. И теперь казалось, что я во второй раз теряю свой дом.

– Но… почему? И что станется с библиотекой в хранилище?

– Ничего. Именно из-за библиотеки я и закрываю магазин. – Исаак вздохнул. – Я люблю магазин так же, как твой учитель любил свою аптеку. Но там, в библиотеке, вся моя жизнь. Всё, что я делал, было ради неё. Я служил ей, пестовал её, защищал… И тем не менее я был глуп. – Он кивнул на сумку, в которую спрятал книгу. – Я покупал книги, думая о будущем, но не подготовился к нему. А следовало бы. У меня нет ученика. Если я умру, некому будет занять моё место. Однако библиотека должна выжить. И значит, я тоже должен выжить – ради неё. По крайней мере, протянуть ещё немного.

Исаак уставился в свою кружку.

– Я предпочёл бы вообще не возвращаться. Но если мою лавку разграбят и воры найдут тайный проход в хранилище… Нет, я не могу этого допустить. Раз уж мне придётся остаться в Лондоне, есть только один способ избежать болезни – --">