Валерий Михайлович Роньшин - Отдай свое сердце

Нажимая костяшками пальцев на клавиатуру, он играл в компьютерную игру. По экрану монитора друг за другом гонялись маленькие скелетики.

Зажав ладонью рот, чтобы не завопить от испуга, Рита, пятясь, вышла в коридор. И сразу услышала голос Агафона Евлампиевича. Ритины страхи словно ножом отрезало. Радостно улыбаясь, она поспешила к кабинету директора. Но в двух шагах от него остановилась как вкопанная. До Риты вдруг дошло, что Купоросов нашел ее письмо.

— «…О моей любви вам ничего не известно, — читал вслух директор. — Я люблю вас молча. Ваша и чуточку своя. Н»… — Купоросов громко рассмеялся. — Интересно, кто написал эту чушь?

Риту прямо в жар бросило и от купоросовского смеха, и от того, что он назвал ее любовное послание «чушью».

— Курочкина написала, — послышался голос Екатерины Васильевны Нестеровой — учительницы русского языка и литературы.

«Откуда она знает?» — поразилась Рита.

— Это какая Курочкина? — переспросил директор.

— Да из 7-го «Б».

— А-а, — вспомнил Купоросов. — Такая страшненькая. С бородавкой на носу.

Рита испытала самый настоящий шок. Она-то считала, что на носу у нее симпатичная родинка, которая ей очень даже к лицу. И вот на тебе: «Страшненькая, с бородавкой…» И это сказал человек, которому Рита готова была сердце отдать!

Курочкиной захотелось плакать. А Купоросов со смехом продолжал:

— Она готова отдать мне сердце. Что ты на это скажешь, Петля?

— Дают — бери, Бритва, — ответила Нестерова. — Заодно возьми у нее и печенку с селезенкой.

«Что они говорят?.. — в смятении думала Рита. — Какая еще петля?.. Какая бритва?..»

Внезапно кто-то схватил Курочкину за шиворот. Рита обернулась и чуть в обморок не упала. Потому что это был скелет — любитель компьютерных игр.

— Попалась, детка! — проклацал он челюстями и поволок Курочкину в кабинет директора.

А в кабинете сидели Купоросов и Нестерова; оба — с зелеными лицами.

— Что, крошка — хочешь отдать мне свое сердце? — В руке директора появилась старинная бритва с перламутровой ручкой. — Сейчас я вырежу его из твоей груди.

— Ой, мамочка, — в испуге пискнула Рита.

— Ой, мамочка, — передразнил ее Купоросов. И деловито раскрыл бритву.

Нестерова ободряюще потрепала Курочкину по щеке.

— Не бойся, Ритуля, это не больно. Умереть гораздо легче, чем родиться. Уж я-то знаю.

Рука у Нестеровой была холодная-прехолодная. Как у мертвеца. И Рита вдруг отчетливо поняла, что Екатерина Васильевна и есть мертвец. И Купоросов — мертвец. Недаром же у них лица зеленые. И еще Рита поняла: если она сейчас от них не убежит, то тоже станет мертвецом.

Собрав в кулак остатки своей смелости, Курочкина, резко развернувшись, врезала этим кулаком скелету по ребрам. Скелет грохнулся на пол и рассыпался. Перепрыгнув через груду костей, девочка пустилась наутек.

— Ха-ха-ха, — захохотал директор. — Далеко не убежишь!

И действительно — далеко Рита не убежала. Не успела она выскочить из кабинета, как дорогу ей преградил все тот же Купоросов.

— Отдай свое сердце! — прорычал он.

Оттолкнув его, Курочкина понеслась дальше. Но теперь на ее пути возникла Нестерова.

— Отдай свое сердце! — прошипела учительница.

Рита попятилась и наткнулась спиной на стену. Справа и слева от нее тоже появились стены.

Мертвецы подошли вплотную к парализованной страхом девочке.

— Музыка! — громко провозгласил директор.

В ту же секунду на всю школу грянул похоронный марш:

ПАМ-ПАМ-ПАРАМ-ПАМ-ПАРАМ-ПАРАМ-ПАРАМ…

Когтистые пальцы Купоросова обхватили тоненькую шею Курочкиной. И…

Глава II ДЕВОЧКА-ВИДЕНИЕ

Наконец Генка Самокатов проснулся. «Ни фига себе, — первым делом подумал он. — Ну и бредятина…» Мало того, что ему приснилось, будто он — девчонка, его еще угораздило во сне влюбиться в директора школы. Наяву Генка к Купоросову никаких особых чувств не испытывал. Директор как директор… А вот Нестерова Генке не нравилась. Вечно она была одета во все черное, словно только что вернулась с похорон или собирается на похороны.

Зато уж кто Генке нравился, так это Рита Курочкина. До встречи с ней отношения с девчонками у Самокатова складывались не лучшим образом. Точнее сказать, никак не складывались. Не то что у его друга и одноклассника Макса Горохова. Послушать Макса, так ему девчонки буквально проходу не давали. Чуть ли не каждый день приставали. Генка даже --">