Дженнифер Касл - Секретный мур-гредиент!

мешочек с красной глазурью и пыталась украсить «Сладкий гав». Это было одно из фирменных блюд Мари – большое собачье печенье в форме косточки с ванильно-йогуртовым кремом и ягодами.

Хлюп!

Одно неловкое движение, и красная глазурь забрызгала всё печенье, стол и... усы Мари!

Тулуз недовольно взглянул на бульдожку-поварёнка. Вот неумёха. Вообще-то художник здесь он. Почему его не попросили помочь с украшением десертов?

– О нет! – воскликнула собачка, уронив мешочек с глазурью. – Мари, мне так жаль! У меня получается из лап вон плохо.

Но беленькая кошечка только рассмеялась.

– Ничего страшного, Клоди, кое-что ты всё-таки украсила. Мне кажется, или мои усы теперь смотрятся гораздо эффектнее?

Она сняла большую каплю глазури со своего самого длинного уса, внимательно на неё посмотрела, а потом... мазнула Клоди по носу! Та хихикнула, снова схватила мешочек и брызнула красным на Мари.

– А ну прекратите! – возмутился Тулуз и спрыгнул со своего стула у мольберта. – Никто не захочет есть ваши заляпанные десерты.

– Ой, Тулуз, не будь таким букой, – протянула Мари. – Я обещала научить Клоди украшать печенье, пока она ещё здесь. Каникулы у дяди Пьера скоро закончатся, да, малышка? Хозяева Клоди вот-вот соберутся уезжать домой. – Мари похлопала собачку по лапке. – Я буду скучать по тебе, Клоди.

Тулуз оглядел подносы со «Сладкими гавами».

– Эй, а почему ты никогда не учила меня украшать десерты?

Мари рассмеялась.

– Потому что тебе никогда не нравилось печь, Тулуз. Кроме того, в кафе ты отвечаешь за искусство и выставки.

Рыжий котёнок грустно посмотрел на свой холст.

– Да, ты права. У меня, конечно, полным-полно всяких художественных дел, просто...

Тулуз вдохнул поглубже, собрал всю свою смелость и хотел было признаться сестре, что на самом деле с радостью бы научился печь и украшать десерты... Но Мари и Клоди уже не слушали его: они вернулись к своим сладким косточкам и хихикали над тем, что у них получилось.

Пушистый художник обречённо выдохнул, начисто вытер лапки о салфетку и направился к пианино, где Берлиоз как раз заканчивал играть свою новую песню.

Ёжик Спайк захлопал крошечными лапками и закричал:

– Браво! Браво!

– Спасибо, – поклонился Берлиоз, а затем обернулся к брату. – Ого, знаю этот взгляд. Кажется, он называется «Терпеть-не-могу-свою-сестру».

Тулуз оглянулся на Мари и Клоди, которые склонились друг к другу, шепчась и хихикая.

– Странно, что она так весело про-водит время с кем-то, кто...

– Не мы? – предположил Берлиоз.

Тулуз повесил ушки и хвостик.

– Я думал, что мы её лучшие друзья. И почему это Мари разрешает Клоди украшать «Сладкие гавы»? Бульдожка ведь даже не повар.

– Может быть, она просто не хочет отвлекать нас от рисования и музыки? – сказал Берлиоз. – К тому же ты вроде бы никогда не любил печь.

– Почему все без конца это повторяют? – проворчал Тулуз. – Я не любил, потому что никогда не пробовал. А теперь хочу. Выглядит весело.

Берлиоз улыбнулся, спрыгнул со своего круглого табурета и ткнул брата лапкой в нос.

– Тулуз, не ревнуй.

– Я и не ревную, – буркнул тот, недовольно отпихивая брата.

– Ну не знаю. По-моему, ещё чуть- чуть, и ты позеленеешь от ревности, как лягушка.

– Ты за это поплатишься, – пригрозил с хитрой усмешкой Тулуз.

– А ты меня сначала поймай! – Серый братец показал ему язык и припустил бежать по кафе. Тулуз бросился догонять.

Котята стали носиться между столами, то и дело их задевая. Мари вздохнула и покачала головой.

– Приношу извинения за моих братьев, – обратилась она к посетителям. – Ох уж эти котята, не обращайте внимания.

Наконец Тулуз загнал Берлиоза в угол у входной двери.

– Ты в ловушке!

– Мряу-у! – завопил Берлиоз и замахал на брата когтистыми лапками.

Вдруг дверь кафе резко распахнулась.

– А-А-А-У-У-У-У!

Берлиоз и Тулуз замерли от испуга, распушив хвосты и выгнув спины.

В дверях стоял песочно-коричневый щенок бассет-хаунда с короткими ногами и длинными-длинными ушами.

– А-У-У-У-У-У! – снова завыл он во всё горло.

Мимо него в дверь протиснулась вторая собачка – щенок бладхаунда с тёмно-шоколадной шерстью.

– Тсс, Леон, – шикнула новая гостья. – Вовсе не обязательно делать это всякий раз, когда заходишь в новое место. Давай-ка лучше я.

Она уселась на пол и уверенно --">