Яна Ветрова - Птичья Песня

происходящим, ее энергии всегда нужен выход. Я немного нервничала, глядя, как все эти люди запихивают в багажник автобуса свои огромные сумки на колесиках, по сравнению с которыми мой рюкзачок казался чуть ли не игрушечным. Но я была уверена в Алине, поэтому быстро отвлеклась. Выпадать из реальности – это я умею почти профессионально. И как тут не выпасть! Птички, мои друзья, чирикают, листочки ярко-зеленые после дождливой недели, солнце выглядывает из-за облаков и рисует кружевные тени на асфальте. Тонкая вишня вся усыпана цветами. Теплый ветерок растрепал мои волосы, и на меня вдруг накатила тяжелая, давящая тоска. Мне захотелось лечь прямо на землю, покрытую молодой травой и одуванчиками, и остаться тут, в этом раннем утреннем городе, совсем не похожем на свою дневную версию. Машин еще мало, редкие прохожие спешат на работу, а свет такой теплый…

Я оказалась в хвосте очереди на посадку. И как двадцать человек смогли создать такую толкотню? Кто-то не стал отдавать чемодан в багаж и оптимистично проталкивал его в узкую автобусную дверь. Образовался затор. Алина как будто была сразу везде, пытаясь помочь всем одновременно, периодически призывая меня на подмогу. Все взгляды устремлялись в мою сторону, и я чувствовала себя неловко и сутулилась, проклиная свой высокий рост. И чем я помогу, даже если бы хотела?..

Я расположилась за второй дверью в центре автобуса – так меньше соседей и больше пространства. Людей было немного, и у меня за спиной никто не сел. Алина убежала вперед, к экскурсоводше, женщине с таким важным видом, как будто она везла делегацию министров, а не разношерстную толпу, мало заинтересованную в том, что она рассказывает. Хотя что это я, вон же, слушают люди… Это меня клонит в сон. Обняв рюкзак, который связывал меня с домом, и полуприкрыв глаза, я смотрела, как проносятся мимо знакомые улицы, машин постепенно становится больше, а я как будто прощаюсь со своим городом навсегда. Я тряхнула головой – ну что за дурацкие мысли? Раз в сто лет выехала из дома и тут же раскисла! Птица-унылица, сказала бы мама.

Птичка, так меня бабушка называла, а еще иногда воробушком. За мой растрепанный вид, вечно взъерошенные, не достающие до плеч светлые волосы. Маме я больше напоминала цаплю – такая же длинная и неуклюжая. Частенько она сравнивала меня и со страусом. Да, прятать голову в песок – это я умею лучше всего. Я не лезу ни в какие истории, но иногда они сами влезают в жизнь.

Первые сутки в автобусе слились в какую-то мешанину. Шумные подростки, бегающая по салону девочка, вопли ее мамаши. «Даша, держись за поручни! Даша, ты пить хочешь? Не хочешь? Точно? А есть? Смотри… Может, все-таки поешь? Ну хоть печенье! Сухое? Запить? А говорила, пить не хочешь!» Потом нам выдали сухой паек и обещали настоящий ужин где-то в придорожном кафе, но ужин не случился, и снова был сухой паек… Я жалела, что не взяла ноутбук с моими любимыми сериальчиками. Но что ноутбук без пиццы и уютного дивана? Было то душно, то холодно. Я периодически отключалась, и мне снилось, что все покрывается зеленым мхом, а над ухом шелестят крылья невидимых бабочек. Я просыпалась с ощущением, что это меня покрыл мох, крепче обнимала рюкзак, который еще не пропитался запахом автобуса, и жевала шоколадку. Потом была ночь, сменился водитель и вез неровно. Где-то среди этих обрывков сна и не-сна затесалась таможня. И снова ночь. По другую сторону прохода тихонько, словно стесняясь, храпел интеллигентного вида старичок, а впереди бубнили две тетушки, подружившиеся на почве автобусной бессонницы. Эта бессонница добралась и до меня, и я вглядывалась в черноту ночи, но кроме мелькающих фонарей ничего нельзя было разобрать.

Было еще темно, когда мы остановились на отдых около очередной заправки. Я решила не толкаться и выйти попозже. Напротив окна оказалось высохшее дерево, и отражение моего лица прочерчивали черные ветви, словно татуировка воина, вышедшего на тропу войны. «Какой еще воин, Екатерина?» – раздался в голове недовольный голос моей тетушки, которая когда-то придумала себе аристократических предков и всю свою жизнь жила в соответствии с этой легендой. Она пыталась привить этот вымышленный аристократизм и мне, но все, что я смогла перенять – это романтический вид, выражающийся в отсутствующем взгляде, когда я в очередной раз проваливаюсь внутрь своей головы.

На улице было свежо, небо на востоке уже светлело. Было приятно ощутить под ногами --">