Эйко Кадоно - Кики и другая ведьма

«Единственное куда дороже, чем все».

— И что бы это значило? — нахмурилась Кики.

— А я понимаю. Ведь это же ты, Кики, сказала мне, что уметь все-превсе — это как-то неправильно. Да и неинтересно это, как оказалось на самом деле. Перестаешь понимать, кто ты есть, а этом нет ничего хорошего. Прости меня, Кики. Я узнала о тебе из слухов и приехала в Корико — хотела одним глазком на тебя взглянуть. А потом увидела, что тебя все так любят, что у тебя есть такой замечательный кот, а в придачу еще и такой потрясающий друг, как Томбо, и мама тоже есть — все, чего только можно пожелать! Мне так и захотелось сделать тебе какую-нибудь пакость. Я думала отнять все это у тебя и забрать себе. Но теперь с этим покончено. То, что я увидела, напугало меня до глубины души. Мне было очень страшно, когда ты падала. — Кэкэ побледнела, ее передернуло. Кики вспомнила вчерашнее и посмотрела в небо. Глдя на нее, вверх посмотрела и Кэкэ.

— В небе есть какое-то волшебство.

— Все потому, что оно бескрайнее… — кивнула Кики.

Вдалеке показался приближающийся поезд, и Кэкэ поднялась со скамейки:

— Ну, похоже, прибывает — пора прощаться.

— Но ведь ты еще вернешься? — Кики тоже встала.

— Сама не знаю.

— Кэкэ, а ты станешь ведьмой?

— Тоже не знаю. Думаю, сначала мне нужно отыскать то «единственное», что будет для меня ценнее «всего».

Кэкэ слегка прикусила губу. На вид казалось, они ничуточки не изменилась со времени их первой встречи.

Поезд остановился, пассажиры сошли на платформу. Кэкэ поднялась в тамбур и обернулась:

— Дзидзи, а ты не хочешь стать моим котиком?

Дзидзи, стоявший у ног Кики, вздрогнул всем телом. Он взметнулся и одним прыжком оказался у Кэкэ на плече. Кэкэ крепко-крепко обняла его.

— Да? Правда? Не может быть… Дзидзи, ты такой милый… — Кэкэ подняла Дзидзи перед собой и поцеловала его в мордочку. — Прощай.

И опустила Дзидзи на пол.

Поезд тронулся. Дзидзи выпрыгнул из тамбура, и они вместе с Кики, которая махала рукой вслед, бежали за уходящим поездом до самого края платформы.

Спустя несколько дней после этого Кики написала письмо Кокири:

Мама, а что ты чувствовала, когда поняла, что любишь папу? Расскажешь мне?

Это случилось очень давно, но я и сейчас прекрасно помню, как это было. Мне было восемнадцать лет. Я жила в нашем маленьком городке обычной ведьминской жизнью. Тогда-то я и повстречала Окино. По всему было видно, что он очень хорошо ко мне относится, но он был обычным человеком. Тогда были не теперешние свободные времена: мое ведьмовство считалось недостатком. Поэтому я и решила, что я должна отказаться от него. Наши семьи, и моя, и его, были против, я была застенчива, поэтому я решила скрывать свои чувства и не видеться больше с Окино. Но потом я так устала подавлять свою любовь, что однажды ночью просто взяла и взлетела высоко-высоко в небо. Я хотела убежать от всех, убежать от себя, скрыться навсегда где-нибудь между облаков. А потом я решила еще раз взглянуть на свой городок, на прощание. Мне хотелось увидеть дом, где живет Окино.

И тогда я поняла.

Я люблю Окино. Люблю всей душой. И это такая же доподлинная правда, как то, что я живу и дышу. И пока я есть на свете, моя любовь не исчезнет из моего сердца. Так я подумала — и вдруг начала падать. Я падала и падала, отвесно вниз. В себя я пришла на склоне поросшего травой холма, с вывихнутой ногой.

Мне кажется, именно тогда я и стала взрослой. С того дня мы с Окино уже никогда не расставались. А я и поныне живу жизнью ведьмы.

«Совсем как я!»

Она была так рада, что даже немного поплакала.

Друзья и знакомые Кэкэ очень огорчились, узнав об ее отъезде.

— Просто взяла и исчезла… — с тоской в голосе проговорила Соно.

— Наверняка она сейчас где-нибудь создает свой авиаклуб, — задумчиво протянул Томбо.

Кэкэ была как фейерверк: она шумно ворвалась в город, сверкнула и так же шумно исчезла. Но в этом была своеобразная, непривычная красота, и Кэкэ, как это и бывает с прекрасным фейерверком, осталась в душах людей незабываемым воспоминанием.

Осень была в самом разгаре. Вот уже совсем скоро Томбо предстояло отправиться на учебу в далекую техническую школу. И вот однажды он позвонил Кики: