Сергей Георгиевич Жемайтис - Ребята с Голубиной пади

подумав, разочарованно сказал: — Так тебе и отменят…

— Вот увидишь — отменят. Дедушка говорит, что у нас больше не будет ни помещиков, ни купцов, ни городовых.

— А кто же будет?

— Революция будет, народ всем управлять станет.

Левка заговорил быстро и горячо:

— Ведь уже везде советская власть: в Петрограде, в Москве, в других городах и даже на Сучане. Скоро и в нашем городе Советы установят.

— Ну, уж и установят, — усомнился Коля.

— Эх, послушал бы ты наших! — с сожалением сказал Левка.

— Кого это?

— Знающих людей, большевиков, вот кого! Перед ними никакая сила не устоит!

— Что же они — богатыри?

— Посильней всяких богатырей… — И Левка начал рассказывать все, что слышал о большевиках от отца и дедушки.

— Это конечно, — неопределенно произнес Коля, — только у буржуев сила тоже немалая. Знаешь, что вчера на митинге, возле пожарной команды, один говорил, с бородкой?

— Нет, не знаю.

— То-то что не знаешь!.. Он говорил, что мировая буржуазия имеет все: и пушки и танки, а сам показывает на бухту, где стоит американский крейсер. Видите, говорит, какая у них сила? Нас задавят, если мы не согласимся на компромисс.

— А что это такое компромисс?

— Не знаю. И на митинге никто не знал, все друг друга спрашивали.

— Это, наверное, измена, — сказал Левка. — Тоже слушаешь всяких с бородкой. — И Он, путая слышанное с вымыслом, стал опять рассказывать о том, что творится на земле и что будет на ней в недалеком будущем. — Вот увидишь, что скоро и в школе все по-новому будет. Ведь теперь не царское время! — убежденно закончил Левка.

Мальчики долго стояли молча, прислушиваясь к вою ветра. Наконец Коля сказал с надеждой в голосе:

— Что ж, раз царю по шапке дали, то, может, и взаправду задачи про купцов отменят.

УРОК ГЕОГРАФИИ

Дежурный заглянул из коридора в класс и что-то крикнул. Но в классе стоял такой шум, что никто не услышал его возгласа. У доски копошилась «куча мала». У раскрытой печки преспокойно курили.

— Жирбеш на подходе! — громко крикнул дежурный.

Застучали крышки парт: ученики занимали свои места. Лишь у дальнего окна осталась одинокая фигура Левки Острякова. Положив локти на подоконник, он читал «Всадника без головы».

Жираф бешеный, или сокращенно Жирбеш, было прозвище учителя географии. Высокий, с маленькой головой на длинной шее, он влетел в класс и остановился.

Левка, не замечая Жирбеша, перевернул страницу и невозмутимо продолжал чтение.

В классе раздались смешки.

Учитель взошел на кафедру. Брезгливо передернув плечами, он глухо сказал:

— Прошу садиться, господа!

Левка обернулся.

— А вы продолжайте свое занятие! — зловеще произнес Жирбеш.

— Извините, Петр Андреевич, я не заметил, как вы вошли.

— Сделайте выговор своему камердинеру. Он должен был предупредить вас.

В классе снова засмеялись.

— Почему же все заметили мой приход и только вы явили исключение?

Левка стоял, покусывая губы.

— Видите, господа? Его светлость Остряков не изволит с нами разговаривать. Может, удостоите промолвить хоть слово? — Жирбеш насмешливо поклонился.

Левка молчал, зная, что любой его ответ вызовет новые насмешки, а он не хотел смешить Жирбеша и скаутов, которые со злорадством наблюдали за ним.

Каждый день Левка приходил в свой класс, как во вражеский лагерь: здесь все ученики, кроме него, состояли в скаутской организации. Долгое время скауты старались и Левку переманить на свою сторону, но тот всегда, как только заходил об этом разговор, отвечал презрительной насмешкой. Наконец скауты прекратили свои попытки завербовать Острякова, и между ними установилась постоянная глухая вражда. Эта вражда прорывалась вот так, как сегодня, или же во время частых битв между скаутами и подростками с рабочих окраин, когда Левка неизменно выступал впереди отряда ребят с Голубиной пади.

С минуту в классе стояла напряженная тишина. Жирбеш хрустел своими длинными пальцами и выжидающе смотрел на Левку. Вдруг Жирбеш побагровел:

— Ты не желаешь со мной разговаривать?

— Я не знаю, что мне говорить. Я все объяснил и теперь не знаю…

— Не знаю! Ты, из милости принятый в общество благородных людей, должен держаться тише воды, ниже травы! А ты словно владетельный принц!

— Принц!

— Вшивый принц! — раздались голоса.

— Тише, друзья, — Жирбеш поднял и опустил руку. — Давайте говорить спокойно. Давайте напомним нашему сокласснику, что мы не --">