Питер Акройд - Чарли Чаплин

Ист-стрит, считались беспутными. Тяготы нищенского существования наложили на некоторых свой отпечаток, плюс по женской линии в семье передавалось безумие. Ханна взяла себе псевдоним Лили Харлей и в начале 1884 года вышла на подмостки в качестве певицы. Она добилась определенного успеха, но затем ее сценическая карьера пошла на спад.

Нет никаких сомнений, что мать Чарли познакомилась с мистером Чаплином, когда тот снимал комнату у семьи Хилл в Уолворте, на Брэндон-стрит. Ханне исполнилось 19 лет, и она была беременна. Как говорила сама Ханна, она тайно бежала в Южную Африку с богатым букмекером по имени Сидни Хоукс, но была вынуждена вернуться. Результатом этого бегства стал мальчик, которого тоже назвали Сидни. Как бы то ни было, в июне 1885 года Чарльз Чаплин женился на мисс Хилл и дал ее сыну свою фамилию. Второй сын Ханны тоже получил одинаковое с отцом имя.

Через год после рождения Чарли мистер Чаплин ушел от Ханны. Скорее всего, причиной была неверность жены. Он догадывался или подозревал, что ребенок не его. Впоследствии Чаплин признавался, что у его матери было много любовных интрижек. Кроме того, бедность и отчаяние вполне могли толкнуть ее на панель. В книге «Моя биография» (My Autobiography) Чаплин говорит: «Судить о морали нашей семьи по общепринятым нормам было бы так же неостроумно, как совать термометр в кипяток». В фильмах, которые он снимет, среди персонажей постоянно будут встречаться проститутки…

Это сложная и запутанная история, хотя и не такая уж необычная в рабочем районе, где мужья часто расставались с женами, а женщинам частенько приходилось торговать собой, чтобы прокормить детей. В то, что семейные узы оказались некрепкими, свой вклад внесло и пьянство. Чаплин-старший стал пить.

Первое официально задокументированное появление Чарльза Чаплина-старшего на сцене состоялось в 1887 году. Его изображение в цилиндре и фраке можно увидеть на обложке к нотам песни «Дружба, которую не разрушит время» (Pals Time Cannot Alter). Чаплин-старший с успехом исполнял такие песни, как «Да, парни?» (Eh, Boys?), «Церковные колокола» (As the Church Bells Chime) и «Все отлично!» (Oui! Tray Bong!). Он обладал приятным баритоном и непринужденно держался на сцене, изображал щеголя, прожигателя жизни, обходительные манеры которого соответствовали элегантным визитке, галстуку и головному убору. Говорили и о любви к благородным напиткам, в частности к шампанскому, но от алкоголизма это не спасло.

Часто – и повсеместно! – высказывались предположения, что в жилах Чаплина течет еврейская кровь. Сам он это отрицал, но были случаи, когда он намекал на свое еврейское происхождение или по крайней мере не исключал его. А поскольку точно не известно, кто на самом деле был его отцом, это оставляло место для разного рода спекуляций. Тем не менее можно достаточно уверенно утверждать, что в роду Чарли Чаплина имелись цыгане. Он не раз говорил, что бабушка его матери была наполовину цыганкой. В письме, которое было обнаружено после его смерти, упоминается о том, что он родился в цыганском таборе в Сметвике в окрестностях Бирмингема, а поскольку отправителя звали Джек Хилл, в этой истории вполне могла быть доля истины.

Друзья Чаплина считали, что его мать – цыганка, и говорили, что сам он немного знал английский вариант цыганского языка, в частности, свободно владел жаргоном цыган. Старший сын Чаплина, Чарльз-младший, в своих мемуарах писал: «…Отец всегда необыкновенно гордился этой буйной цыганской кровью», – другой его сын, Сидни, на склоне лет женился на цыганке.

Ханна и двое ее маленьких сыновей недолго прожили на Ист-стрит. Записи о регистрации учащихся школы, в которую ходил Сидни, свидетельствуют, что семья часто меняла адрес, хотя и в пределах одного района. Переезды продолжались все детство Чарли. Когда ему было два или три года, у Ханны появился новый любовник. На этот раз ее избранником стал Лео Драйден, популярный актер варьете. Он сочинял патриотические песни, восхваляющие страну и королеву. Одну из самых известных его баллад, «Мечта шахтера о доме» (The Miner’s Dream of Home), исполняют до сих пор. Лео хорошо зарабатывал. Вероятно, благодаря этому Ханна с детьми перебрались с шумной и перенаселенной Ист-стрит на относительно тихий и благополучный Уэст-сквер. Районы разделяло всего полмили, но впечатление было такое, что они переехали в другую страну.

В семье появилась горничная. Чаплин всю жизнь помнил воскресные прогулки по Кеннингтон-роуд. На нем был --">