Дэвид М Вильсон - Англосаксы. Покорители кельтской Британии

каменные кресты, а раскопки в Винчестере позволили воссоздать очертания одного из самых больших английских кафедральных соборов.

Хотя наши запасники постоянно пополняются новыми находками, следует указать, что исследуемый нами период очень обширен – он длился 650 лет. И хотя возможно на основании имеющегося материала сделать выводы касательно эпохи в целом, следует признать, что на протяжении двадцати шести поколений вкусы и привычки людей существенно менялись. Эти изменения можно ясно проследить на примере горшков и фибул, но они не выявляются настолько отчетливо при анализе архитектуры зданий и укреплений или планировки поселений. В силу этого составление хронологической схемы – одна из наиболее важных задач археолога-англосаксониста, ибо только таким образом она может вписать свой материал в исторический контекст.

Пока еще естественно-научные методы, такие, как радиоуглеродный анализ и дендрохронология, не могут существенно помочь археологу, занимающемуся англосаксонским периодом, и поэтому ему приходиться полагаться на типологическую датировку. Этот принцип построения относительной хронологии лучше всего выражается «формулой», впервые введенной Монтелиусом. Объект А, найденный вместе с объектом В (А + В), датируется через ссылку на объект Е, датировка которого нам известна посредством следующей цепочки: А + B = B + C = C + D = D + E; каждая «сумма» в этой формуле выражает отдельный этап археологических изысканий. Степень неопределенности возрастает с привлечением каждой новой находки до тех пор, пока попытка датировки не станет бессмысленной. Ясно, что такой метод должен использоваться с большой осторожностью и не может считаться абсолютно точным, хотя соблазн сопоставить археологический материал с историческими событиями иногда оказывается слишком велик для тех, кто изучает англосаксонский период. Археологический метод полезен тем, что он позволяет построить общую хронологическую сетку, но едва ли годится для точных исторических датировок.

Напрашивается вывод, что чем больше имеется материала, тем надежней оказываются датировки. Профессор Бертил Алмгрен, однако, показал статистически, посредством изучения самой большой группы викингских фибул, найденных в Скандинавии, что предметы, найденные вместе с любой конкретной фибулой, не могут быть датированы точнее чем столетием. То же самое справедливо и для языческого англосаксонского периода. Некоторые артефакты более поздней англосаксонской эпохи, особенно ювелирные изделия, можно датировать точнее. Во-первых, на некоторых из них значатся имена известных исторических личностей. Во-вторых, некоторые предметы найдены в кладах вместе с монетами, которые могут быть датированы с достаточной точностью. И в-третьих, некоторые из предметов можно датировать по их принадлежности конкретным людям, например когда их находят в гробницах. В таблице перечислены произведения англосаксонского периода, датированные с помощью приведенных выше методов.

Из нее видно, что, хотя существует определенное количество датированного материала для IX и XI вв., предметов VIII и X вв. в нашем распоряжении практически нет. Даже имея на руках датировочные параллели, немногие исследователи осмеливаются точно датировать вновь найденные украшения и в случае, если можно привлечь в качестве дополнительных данных оформление рукописей. А насколько труднее определить возраст простого топора или ножа! Хрупкие предметы, вероятно, могут быть более точно датированы с помощью монет. Так, например, случилось, когда в Честере и в Норфолке археологи обнаружили клады монет в горшках. Горшки были дешевыми и достаточно хрупкими и поэтому едва ли были древними, когда их закапывали: разница между их датировкой и датировкой монет составляет максимум несколько лет. Но к сожалению, в нашем распоряжении таких находок не так много. Драгоценные предметы имеют тенденцию передаваться из поколения в поколение, как меч, упомянутый в 1014 г. в завещании принца Этельстана: «Моему брату Эдмунду я дарю меч, который принадлежал королю Оффе». Можно привести свидетельство Летбрижда о погребении десятилетней девочки, «которая была захоронена с фибулами, женскими украшениями и другими вещами, изношенными или переделанными к тому времени, когда происходили похороны. На ней были бусы, слишком большие для нее. Ее похоронили не с ее собственными украшениями, а со старыми драгоценностями, --">