Александр Васильевич Дружинин - Прекрасное и вечное

Услыхав о затруднении к появлению
в свет статьи, только что оконченной, он тотчас же принимался писать
другую. Если и эту постигала та же участь, то он, не разгибая спины,
начинал и оканчивал третью»1
2. Недаром сам Дружинин настоятельно и мно­
гократно писал в своих статьях о таком труде: «Давно пора перестать нам
глумиться над идеею умственного труда и превозносить выше меры беззабот­
ную, ленивую деятельность*3. Может быть, потому же он одним из первых
наших критиков с такой силой ощутил в Пушкине великого труженика,
писателя, «котЬрого начитанность и трудолюбие могли идти наряду с трудо­
любием и начитанностью первых поэтов, когда-либо существовавших на
свете»4.
Дружинин писал в пору, завершающую общественное движение 40-х го­
дов, писал во время реакции так называемого мрачного семилетия между
1848 и 1855 годами, когда молчали или хотя бы время от времени замолкали
почти все, писал в эпоху нового общественного подъема. Пйсал разное и по-раз­
ному, если иметь в виду, что его писательство началось в конце 40-х годов
и по сути закончилось только со смертью в январе 1864 года. «Ohne Hast,
Ohne Rast» — «без торопливости, без отдыха*: знаменитый этот, еще гетевский, лозунг Дружинин не только неоднократно провозглашал, это была
его программа, методичная и последовательная, изо дня в день, из года в год,
из десятилетия в десятилетие.
Русская литература хорошо знает тип писателя-труженика, журналистапролетария, литератора-поденщика, чаще всего разночинца, иногда обеднев­
шего дворянина. Дружинин не был ни тем ни другим. Он родился в 1824 году
в семье очень состоятельного чиновника из дворян. Почти все, условно го­
воря, петербургские писатели выходили из провинциальных недр России.
Дружинин чуть ли не единственный петербуржец по рождению. Семья была
не только чиновничья, но и чиновная: отец Дружинина занимал крупный
пост заведовавшего почтовой частью. Вплоть до 16 лет ребенок воспитывался
в родном доме, который был не только чиновным, но чинным: отличное

1 В е н г е р о в С. А. Собр. соч. Спб., 1911. Т. 5. С. 48— 49.
2 Н е к р а с о в Н. А. Поли. собр. соч.: В 12 т. М., 1952. Т. 9. С. 430.
3 Д р у ж и н и н А. В. Собр. соч.: В 8 т. Спб., 1865. Т. 7. С. 28.
В дальнейшем ссылки на это издание даются с указанием тома и страницы.
4 Т а м ж е. С. 35.
6

знаіше языков, как основа домашнего образования, возможно, послужило
одним из толчков к становлению будущего писателя, прекрасное воспитание,
точнее воспитанность, даже благовоспитанность, во многом определили пи­
сательский облик Дружинина-человека comme il faut, тот хороший тон простоты
и светскости, которому Дружинин старался никогда не изменять. Речь здесь
идет не просто о житейских привычках, а именно о писательской практике,
не очень обычной для русской литературы, а ведь Дружинин был постоянно
и теснейшими узами связан не только с литературой, но с журналис­
тикой.
Очевидно, нет необходимости говорить, что уже изначально тип комильфо
располагается, конечно, не в демократических кругах, даже если в силу тех
или иных обстоятельств он с ними имеет дело. Так было с Дружининымсотрудником «Современника» в начале 50-х годов. И что, конечно, любое
обострение общественной обстановки вело к конфликтам и внутри редакций.
Так было с уходом Дружинина из все более и более демократизировавшегося
«Современника» уже в середине 50-х годов. Но тем более любопытно, что
и в позиции явного противостояния ни Дружинин, ни Чернышевский ни разу
не позволили себе того, что раньше называли «личностью» и что часто
наполняло тогда журнальные страницы. Сам Дружинин удовлетворенно за­
метил: «К чести русской критики столь юной, но уже достаточно здраво­
мыслящей, должно присовокупить, что у нас весь антагонизм в направлении
Пушкина и Гоголя высказался весьма умеренным образом, волнуя только
весьма небольшое число людей, из числа занимающихся литературой, и ни
разу не высказываясь в выражениях, обидных для той и другой стороны».
Даже явно полемизируя с Дружининым по поводу «Очерков крестьянского
быта» Писемского, Чернышевский своего противника не раскрыл, хотя совре­
менникам было ясно, о ком идет речь. «Черн(ышевский) отделал отлично
Дружинина, не называя его по имени — умно и дельно»1,— пишет В. Боткину
И. Панаев. Д. Григорович сообщает уже самому И. Панаеву: «Пришел я в пол­
ное восхищение от статьи Ник(олая Га6рилов)ича о Писемском --">