Николай Александрович Добролюбов - Стихотворения Ивана Никитина

поэтического. Напротив, они свидетельствуют нам о кропотливом, мозаическом подборе фраз, о мозольном, почти библиографическом труде, которого стоит г. Никитину каждая пьеса. Редкий стих оставлен им нетронутым, все он просмотрел и переделал, и часто вовсе без нужды. Например, вместо стихов:

Скоро гости к тебе соберутся,

Гнезда детям своим будут вить,

С утра до ночи песни польются,

Станут гости до осени жить^{6}, —

в новом издании находим такую переделку:

Скоро гости к тебе соберутся,

Сколько гнезд понавьют, – посмотри!

Что за звуки, за песни польются

День-деньской, от зари до зари!

Зачем эта переделка? Что ее вызвало? Очевидно, не иное что, как наклонность к версификации…

Пристрастие автора к улучшению стиха в своих произведениях доходит до смешного: нередко он убивается над шлифовкою таких стихотворений, о которых можно сказать, что чем хуже они написаны, тем лучше. Например, в первом издании было чрезвычайно плохое стихотворение: «Молитва дитяти». И стихи были в нем плоховаты, но главный недостаток его состоял в метафизической фальшивости и непоэтичности основного тона. Стихотворение это написано было в 1853 году; теперь, по прошествии семи лет, г. Никитин не заметил, что оно есть риторически-альбомное упражнение, и занялся только буквальным исправлением этих стишков. В первом издании, сказав, что молитва дитяти чиста и приятна его ангелу-хранителю, поэт говорит:

О, если б, после многих лет,

В часы молитвы, со слезами,

Взглянуло ты на божий свет

Такими ж светлыми очами!

Но если детства чистота

Когда-нибудь тебя оставит,

И горькой жизни нагота

Тебя на жизнь роптать заставит, —

В те дни к подножию креста

Приникни с детскою любовью,

И твердой веры чистота

Здесь примирит тебя с собою.

Здесь ангел детства твоего

К тебе опять слетит незримо

И о тебе творцу всего

Молиться станет невидимо.

Подобные стихи следовало бы вовсе выкинуть из нового издания, а г. Никитин, напротив, еще раз с любовью потрудился над ними и представил их теперь в таком виде:

Молись, дитя, мужай с летами!

И дай бог, в пору поздних лет,

Такими ж светлыми очами

Тебе глядеть на божий свет!

Но если жизнь тебя измучит,

И ум и сердце возмутит,

Но если жизнь роптать научит,

Любовь и веру погасит, —

Приникни с жаркими слезами,

Креста подножье обойми:

Ты примиришься с небесами,

С самим собою и с людьми.

И вновь тогда из райской сени

Хранитель ангел твой сойдет

И за тебя, склонив колени,

Молитву к богу вознесет.

Сделалось ли стихотворение лучше от такой переделки? И стоило ли так трудиться над риторической темой, в которой нет ни малейшего веяния поэзии?

Из стихотворений прежнего издания около половины выкинуто в новом. Просматривая эти выкинутые пьесы, мы заметили, что автор руководился при этом соображениями очень основательными. Он не допустил в новое издание, во-первых, патриотических пьес: «Русь», «Война за веру», «Юг и Север» и пр. Пьесы эти действительно теперь не имеют особенной занимательности и даже часто представляются довольно забавными, как, например, пророчества г. Никитина пред началом восточной войны:

Мы вновь напомним вам героев Рымника,

И ужас Чесменский, и славный бой Кагула, – и пр.^{7}.

Читать задним числом такие пророчества не совсем удобно, и мы вполне одобряем наших поэтов, решительно отрекшихся от воинственных и – правду сказать – несколько зверских своих произведений, как скоро миновала в них надобность. Во время войны понятно было даже, например, такое обращение одного из известных поэтов наших к Державину:

Восстань же днесь и виждь, как снова

Родные плещут знамена!

Во славу имени Христова

Кипит священная война.

И вновь Россия торжествует!

Пускай Европа негодует,

Пускай коварствует и лжет:

Дух отрицанья, дух сомненья,

Врагов бессильное шипенье

Народный дух в нас не убьет…

В то время за такие стихи поэт преисполнялся даже удивлением к самому себе, уверял, что «его стих есть тоже меч», что —

В нем блещет идеал России молодой,

Который светит нам водительной звездой, – и пр.

что —

Он рвется из души, как отклик боевой

На зов торжественный отечественной славы…

Все это было естественно и понятно в ту пору всеобщего увлечения воинственным величием России; но все это прошло, и поэты стараются уничтожать --">