Виссарион Григорьевич Белинский - Стихотворения Владислава Горчакова

своим явлением не самим себе, а рифме. Что же в этом случае значит рифма? – Чистейшую случайность, сестру произвольности, плодородную мать призраков… Как явление, эта случайность имеет свой интерес для наблюдающего духа, точно так же, как имеют для него свой интерес уродливые болезни, уродливые младенцы о двух головах, с одним глазом… Особенно интересна эта призрачность, когда принимает на себя призрак действительности, так что только опытный глаз и сильное, острое внутреннее зрение могут рассмотреть ее. Это зависит от большей или меньшей образованности, силы рассудка и воображения (а не разума и фантазии), опытности, сметливости, ловкости и смелости того, чье самолюбие или заблуждение порождает ее. И такую случайность беспощадно должно преследовать, как врага сильного и опасного, который не лучше лукавого задернет от неопытного взора действительность и заменит ее обманчивыми призраками. Но когда она является в лохмотьях, во всей отвратительности своего нищенства – всякое ожесточение против нее будет донкихотством.

Стихотворения г. Горчакова занимают место в золотой середине между двумя этими странностями: их стих довольно гладок и вообще благопристоен, так что их нельзя причислить к числу явлений рыночной литературы; но в то же время их стих и далеко не так звонок, блестящ, гладок, мысль ярка и затейлива, чтобы их можно причислить к той случайности, которую не всякий может отличить от действительности.

Так ты, моя арфа,

Огонь своих звуков

Над сердцем рассыпь

И радугой небо

Души моей сирой

Утешь хоть на миг!^[2]

Поэт просит свою арфу, чтобы она «рассыпала над сердцем его огонь своих звуков и небо сирой души его утешила хоть на миг радугою» – и неграмматически, и нескладно! Словом, это больше, чем соединение нескольких случайностей: это просто – соединение нескольких нелепостей… Но, скажут, это только шесть стихов из целой пьесы, а в одной пьесе могут найтись шесть дурных стихов. Чтобы не подозревали нас в пристрастии, выпишем целое стихотворение «Цветок»:

Под тою ли, под сосною,

Под сосною зеленою

Цветет, растет

Цветок душист.

Не роза он, не ландыш он

И не фиялка темная;

Ах (! или,) то цветок – краса полей,

Цветок тот – незабудочка.

Посажен он, взлеле(ѣ)ян он;

Девицею красавицей.

Весной цветет, растет цветок,

Увянет он – краса полей,

А сосна все зеленая. (???..)

На ту весну взойдет цветок,

Взойдет цветок и вырастет;

Но ветр сломил уж сосенку,

И солнца жар спалит цветок,

Спалит цветок во цвете дней.

Увяла ты (,) любовь моя,

В могиле красна девица,

И как цветок тот – незабудочку

Сгубил тебя ненастный рок.

Скажите, бога ради, понял ли хоть что-нибудь в этом стихотворении ваш рассудок – я уже не говорю, ваше чувство? «Под зеленою сосною цветет душистый цветок, не роза, не ландыш и не темная фиялка, а краса полей – незабудка; цветок этот посажен и взлелеян красавицею девицею, он увянет, а сосна все зеленая (для стиха тут пропущен глагол, без которого в периоде недостает смысла); на будущую весну опять взойдет, а сосну уж сломал ветер, и солнечный жар спалит цветок «во цвете дней»; увяла ты, моя любовь, девица в могиле, как незабудочку ее сгубил ненастный рок». Что это такое? Повторяем: даже и не случайность, а просто – бестолочь…

Комментарии

1

Слова нескладного сна – реминисценция строки «Когда же склады сны бывают?» из эпиграммы И. И. Дмитриева («За что Ликаста осуждают…»).

(обратно)

2

Цитируется стихотворение «Арфа».

(обратно)
--">