Александр Исаакович Кушнир - Хедлайнеры

что теперь он будет раскручивать новую рок-группу “Метро”. Дальше состоялся исторический диалог примерно следующего содержания.

– Как-как группа называется? “Метро”?

– Не “Метро”, а “Мумий Тролль”!!!

– “Мумий Тролль”? Боже мой! И где вы во Владивостоке такие названия находите?

Бурлаков начал оправдываться и почему-то рассказывать про грядущий этой осенью крупный рок-фестиваль во Владивостоке, на который “Мумий Тролль” приглашен выступать хедлайнером. Затем Леня ударился в ностальгию и стал вспоминать про школу, в которой они вместе с вокалистом Ильей когда-то учились. “Ну ладно, ладно. Не оправдывайся, – великодушно ответил я. – Деньги вернул – и нормально!”

Но не тут-то было. Леня “включил насос” на тему того, что через несколько недель “Мумий Тролль” начнет записывать настоящий компакт-диск в Лондоне. На студии, где за последние десять лет побывала добрая половина английского рока. И американского тоже.

На дворе стоял 96-й год. Напомню, что, кроме “Аквариума”, никто из наших музыкантов в английских студиях еще не работал. Это сегодня все кому не лень записываются в Англии и Америке. А тогда это напоминало выход в открытый космос. Без скафандра.

Поскольку правил полетов не существовало, во всем этом чувствовался какой-то удивительный шарм и непреодолимый соблазн. Это интриговало. Это было приключение, которое манило к себе с нечеловеческой силой. Поэтому прямо у кассы мы с Бурлаковым забили стрелку – попить завтра чайку у меня дома. Явочная трехкомнатная квартира с бесконечными потолками и двумя балконами находилась рядом с шуховской телебашней. Приглашать туда людей было не стыдно. Все бы ничего, но поскольку моя голова оказалась забита “100 магнитоальбомами”, я, как это часто бывает в России, деньги взял, а про встречу забыл.

На следующий день настойчивый утренний звонок в дверь застал меня врасплох. Плохо соображая, что происходит, я удивился, но дверь открыл. В девять часов утра по московскому времени на пороге моей квартиры стоял цветущий Бурлаков. На нем были кожаные сандалии, белые брюки производства Рио-де-Жанейро и цветастая гавайская рубашка с огромными райскими птицами – скорее всего, попугаями.

Перед собой, словно Библию, Леня держал голубенькую аудиокассету фирмы “Sony”. На обложке красовался нарисованный зверек – предположительно тролль. Сверху шариковой ручкой было аккуратно написано – “специально для А.Кушнир”. По-видимому, по какой-то причине Бурлаков решил мою фамилию не склонять. Может, из суеверия. Хотя обычно мою фамилию склоняют все кому не лень…

На обратной стороне кассеты красовались названия песен и надпись, которая мне запомнилась надолго. Скорее всего, она предназначалась для идеологически неустойчивой целки: “НИКОГДА НИКОМУ”. Я понял, что давать кассету друзьям было запрещено. Категорически.

“Это чё, „Мумий Тролль“, что ли?” – с трудом сканируя ситуацию, спросил я. “Ну да!” – не пытаясь скрыть гордость в голосе, ответил Бурлаков.

Зайдя ко мне в комнату, Леня тут же сунул в кассетную деку фрагменты демо-записи будущего альбома “Морская”. На кассете находилось шесть песен, записанных где-то на кухне, – развязно-похотливый вокал, спетый под детские клавиши и примитивный ритм-бокс. Дешевле бывает только на Арбате под дождь и гитару…

А поскольку аппаратура у меня дорогая – к звуку я отношусь, как к красивой девушке, с уважением, – то слушать эти шедевры серьезно я не мог. Одна песня была ну совсем уж жалостливой: “Проснулась утром девочка, такая неприступная...” Словно промокший под проливным дождем шарманщик загремел в полицейский участок, где эти нелюди насильно заставляют его петь. Как правило, в подобных ситуациях я вынимал кассету из деки и выбрасывал в красное пластмассовое ведро, которое для таких случаев специально купил.

“Ладно, пошли на кухню пить чай”, – обреченно вздохнул я.

И тут я вернулся в лютую московскую реальность и медленно сообразил, что после трех месяцев, проведенных в деревне, у меня не только холодильник пустой, но и чая-то толком нет. В глубине одного из ящиков антикварного комода случайно завалялась помятая упаковка. Надо было что-то придумать – человек приехал в гости черт знает откуда, а я…

“Сейчас мы с тобой будем пить очень хороший, очень крепкий, можно сказать, лучший в мире майский чай”, – торжественно начал я. Куда меня понесло дальше в этой отчаянной --">