Петр Петрович Гнедич - Античное искусство

и спальни для прислужниц. В подвалах хранилось вино и драгоценные сосуды.

Самые ткани и предметы роскоши были доведены до замечательной степени совершенства.

… золотая, прекрасная с двойными крючками,

Бляхой держалась мантия; мастер на бляхе искусно

Грозного пса и в могучих когтях его молодую

Лань изваял: как живая она трепетала, и страшно

Пес на нее разъяренный глядел, и из лап прорываясь

Выбраться, билась ногами она, – в изумленье та бляха

Всех приводила. – Хитон, и я заметил, носил он из чудной

Ткани, как пленка с головки сушеного снятого лука,—

Тонкой и светлой, как яркое солнце…

Не менее изящны и тонки по работе были фиалы.

Гомер рассказывает про один кубок:

Окрест гвоздями златыми покрытый; на нем рукояток

Было четыре высоких, и две голубицы на каждой

Будто клевали, златые; и был внутри двоедонный.

Тяжкий сей кубок иной нелегко приподнял бы с трапезы,

Полный вином…

(«Илиада», рапсодия XI, 632).

Роскошь распространялась и на колесницы. В «Илиаде» упоминается о том, что с боков колесницы были

гнутые круги

Медных колес осьмиспичных, на оси железной ходящих;

Ободы их золотые…

Медные шины положены плотные, диво для взора!

Ступицы их серебром, округленные, окрест сияли;

Кузов блестящими пышно сребром и златом ремнями

Был прикреплен, и на нем возвышались дугою две скобы…

Светильники иногда стояли на постаменте из статуй или кариатид. У царя Алкиноя были

на высоких подножиях лики златые

Отроков: светочи в их пламенели руках, озаряя

Ночью палату и царских гостей на пирах многославных…

Не менее блистательно было вооружение. Серебряные поножи, медные латы, огромные щиты, шлемы с конской гривой, копья, стрелы, секиры – все это блистало чудесной работой, на которой отражался свежий вкус нации. В «Илиаде» есть описание удивительного щита Ахиллеса, исполненного, вероятно, необычайно детально.

Афинские гоплиты, снаряжающиеся в поход. Изображение на аттической вазе. V в. до н. э.

Описание настолько картинно, так ясно выражает всю сложность чеканки, что его мы приводим почти целиком. Щит был закован в белый, блестящий тройной обод, состоял из пяти листов и был весь в изображениях. Художник изобразил на нем —

землю, и небо, и море,

Солнце, в пути неистомное, полный серебряный месяц,

Все прекрасные звезды, какими венчается небо…

Там же два града представил он ясноречивых народов.

В первом, прекрасно устроенном, браки и пиршества зрелись.

Там невест из чертогов, светильников ярких при блеске,

Брачных песней при кликах, по стогнам градским провожают.

Юноши хорами в плясках кружатся; меж них раздаются

Лир и свирелей веселые звуки; почтенные жены

Смотрят на них и дивуются, стоя на крыльцах воротных.

Далее, много народа толпится на торжище; шумный

Спор там поднялся: спорили два человека о пене,

Мзде за убийство; и клялся один, объявляя народу,

Будто он все заплатил, а другой отрекался в приеме.

Оба решились, представив свидетелей, тяжбу их кончить.

Граждане вкруг их кричат, своему доброхотствуя каждый;

Вестники шумный их крик укрощают; а старцы градские

Молча на тесаных камнях сидят средь священного круга,

Скипетры в руки приемлют от вестников звонкоголосных,

С ними встают и один за другим свой суд произносят…

Город другой облежали две сильные рати народов,—

Страшно сверкая оружием. Рати двояко грозили:

«Или разрушить, иль граждане с ними должны разделиться

Всеми богатствами, сколько цветущий их град заключает…»

Сделал на нем и широкое поле, тучную пашню,

Рыхлый, три раза распаханный пар; на нем землепашцы

Гонят яремных волов, и назад и вперед обращаясь;

И всегда (как обратно к концу приближаются нивы)

Каждому в руки им кубок вина, веселящего сердце,

Муж подает; и они, по своим полосам обращаясь,

Вновь поспешают дойти до конца глубобраздного пара…

Далее, выделал поле с --">