Мария Санти - Просто об искусстве. О чем молчат в музеях

использовать точные слова: яркий, мрачный, холодный, тёплый, тусклый, насыщенный, блеклый. Сначала просто посмотрите на все изображения, которые вам доступны, рассеянным взором. Вы даже можете сходить один раз в музей, посвятив прогулку только тому, чтобы разглядывать цветовые сочетания.

Бронзино. Аллегория с Венерой и Амуром

Не бойтесь. Если внутренний критик возопит: «Ничего не приходит в голову! Убьемся-ка лучше о стену и насладимся самобичеванием», ответьте заготовленным: «Благородная игра цветов и линий, изысканная композиция, самобытное решение». Такое описание подойдёт любому музейному произведению. Главное – делать лицо кирпичом. Всё, вы умный. Теперь погрузимся в реальность.

Вспомните область, в которой вы являетесь экспертом. Сложилось ли это моментально? Или возникло в результате опыта? В том числе методом простого перебора^[1]?

Сравним по цвету картины Буше и Пикассо голубого периода. Мы можем сказать, что они близки. Однако привыкнув и присмотревшись, увидим, что Буше использует больше цветов. Значит, его гамма богаче.

Буше. Юпитер и Каллисто

Фюссли. Царица фей Маб

Кстати, она знакома вам по детским открыткам. Эта гамма настолько хорошо подходит для создания атмосферы безопасности, сказки, что ее в этих целях используют до сих пор.

Пикассо в плане цвета более сдержан. В работах кубического и классического периода – аскетичен. Один и тот же голубой (мы говорим примерно, не вдаваясь в технологические подробности) у Буше будет ярким, светоносным, а у Пикассо холодным.

Оцените, какую роль играет колорит в реализации замысла. Фюссли, изображая легенду, создает атмосферу видения. Крамской, изображая полумифического Христа, наоборот, в том числе с помощью цвета его запыленной одежды, создает ощущение, что мы видим привычную нам повседневность. У Бронзино – сплошная оргия, но яркие праздничные цвета выключают критическое мышление, перенося нас в пространство мифа. ДРЕВНИЙ ЕГИПЕТ

Стоит помнить, что к моменту завоевания римлянами Египет прожил дольше, чем известная нам европейская цивилизация на данный момент. До нас дошло множество памятников, связанных с культом смерти, поэтому некоторым кажется, что жители долины Нила переживали только следующее: чинно, повернувшись в профиль, двигались от храма к могиле, допуская исключительно возвышенные мысли. Если это так, то кто поднимал восстания? Кто построил белые, сверкающие золотыми наконечниками пирамиды в пустыне?

Сцена охоты

Что видел современник?

Правильное изображение должного порядка вещей, поддержанное текстом в расчете на воплощение запечатленного в вечности. Ну или в робкой надежде, что удачная охота и ласковая жена у ног – это навсегда.

Что видим мы?

Прежде чем вы предположите, что художники в Древнем Египте не умели изображать объем, движение и натуралистические подробности – посмотрите, пожалуйста, как изображены птицы. Строгие каноны в большей степени относились к изображению людей. Мастер не предполагал, что мы будем оценивать фреску, опираясь на то, как видит человеческий глаз – столь тленный инструмент. Он бы изумился, узнав, что его работу, сокрытую от всех после захоронения владельца, будут сравнивать со светской живописью поздних веков, предназначенной именно для демонстрации.

Идеально сильное гибкое тело изображено с самого выгодного для каждой из его частей ракурса. Ноги в профиль, грудь в фас (так силуэт мощнее), голова в профиль, а длинный глаз снова в фас (именно так рисуют дети).

В поздний эллинистический период египетская знать заказывала памятники в греческом вкусе (вспомните европеизацию наших бояр

--">