Арина Вильде - Контракт на материнство

дверью.

Весь день я не могу найти себе места. Ощущение, словно все во вселенной против меня: Коля по-прежнему не отвечает на мои звонки, отец Лизы так и не дает о себе знать. Я наблюдаю за девочкой весь день и замечаю, как она время от времени бросает в сторону окна грустные взгляды. Ждёт отца, понимаю я. А когда в группе остаются лишь несколько деток, не выдерживает и подходит ко мне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Папа звонил? Он заберет меня? — смотрит с надеждой своими огромными глазищами.

— Он…

Я замолкаю, не зная, что сказать. Мария Павловна забегала несколько раз и, несмотря на мои заверения, что в случае чего я вновь заберу Лизу к себе, скорее всего уже успела связаться со службой опеки. Расстраивать малышку не хочется, но и врать не вариант.

— Звонил, но пока что не знает, когда сможет тебя забрать. У него какие-то дела на работе. Пойдёшь ко мне снова, если у него не получится приехать вовремя?

— Да, — грустно выдыхает она и походит к окну. Становится на носочки в надежде дотянуться до подоконника, но ее рост не позволяет увидеть двор.

Я начинаю не на шутку волноваться за судьбу Лизы, а когда поздно вечером в группе появляются незнакомые люди, не могу поверить, что Мария Павловна все же сделала это. Позвонила в службу опеки.

Глава 4

— Имя?

Артур Волков был зол. Даже больше, чем когда какой-то идиот подрезал на повороте его крузак в тот момент, когда его дочь мирно спала в детском кресле на заднем сиденье.

— У вас перед носом мои права, так к чему эти вопросы? — голос хриплый, насмешливый, ленивый. Он уже не в первый раз в отделении, правда теперь вовсе не за мелкое хулиганство.

Их накрыли неожиданно. Вооруженный отряд ворвался в помещение прямо посреди боя, положив всех: и посетителей, которые сделали ставки и с нетерпением ждали развязки, и самых бойцов, которые были так увлечены на ринге, что не сразу заметили, что что-то не так. Наверняка место сдала какая-то крыса, и если стукача найдут, то Артур не позавидует ему.

— Имя, — словно заведенный повторяет лейтенант, и Артур закатывает глаза. Разваливается на стуле и кривится от боли. Бой и так был жестким, удача явно была не на его стороне, а потом ещё и эти с погонами добавили.

— Слушайте, у меня дочь в детском саду, ее некому забрать, не могли бы вы отдать мой телефон? На минуту. Всего один звонок.

Он как может сдерживает свою ярость, пытаясь казаться вежливым. В первую очередь нужно позаботиться о Лизе, а потом решать остальные вопросы. Но его терпения надолго вряд ли хватит. У него вообще его нет, если о том пошла речь. С того дня, как жена Волкова умерла, оставив после себя разбитое сердце, дыру в груди и маленького грудного ребёнка на руках, он изменился до неузнаваемости. Из романтика и мечтателя превратился в циничного и яростного мужчину, который вымещает свою боль и злость на судьбу с помощью боев без правил, которые ещё и приносили немаленькие деньги. Столько он продавцом автозапчастей вряд ли бы заработал и самое лучшее дочери дать не смог бы. Правда, в этом всем есть и существенный минус. И именно сейчас он находится напротив Волкова.

— Имя, — с нажимом произносит толстяк, и Артур сдается в надежде, что после этого ему все же отдадут мобильник.

— Волков Артур Сергеевич. — Кладёт руки на стол и с тоской смотрит на наручники. Неудачный выдался вечерок.

— Дата рождения?

— Можно я сам заполню эту анкету? Так будет быстрее, — нетерпеливо спрашивает он, меняя положение на стуле.

— Гражданин Волков, у нас есть определенная процедура, не препятствуйте работе следствия, иначе проведете здесь несколько месяцев.

Угроза сработала. Он не может позволить себе пробыть здесь даже одну ночь, не то что несколько месяцев. К тому же Рустам наверняка уже ведёт переговоры с ментами, чтобы выкупить его. Лучшего бойца он точно не оставит в обезьяннике.

— Судимости ранее были?

— Нет.

Лейтенант медленно выводит ручкой по бумаге, записывая информацию, а Волков не может найти себе места. Костяшки сбиты в кровь. Лицо горит от ударов. Ребра наверняка сломаны, но эта боль ничто в сравнении с тем, что где-то там осталась его дочь. Одна. В детском саду. Посреди ночи. И о ней некому позаботиться. Что, если ему сегодня не удастся выйти --">