Эзра Ховкин - Мудрец и извозчик

от года. Кстати, фамилия его была Ротшильд — чтобы вы не думали, что мы тут сказки рассказываем…

Сладкий портной.

Не всем же быть великими мастерами… Жили в Вильне двое портных, которые шили так себе. Поэтому хорошие заказы доставались другим, а они латали лохмотья городской бедноте, да мастерили из дерюги кафтаны и штаны крестьянам, которым неважно, где зад, где перед. Но наука говорит, что от такой работы не разбогатеешь. Решили наши портные объединиться и начать бродить по деревням и хуторам, где заказы есть, а мастеров нет. Так и сделали. Тут сошьют старосте парадный кафтан. Там сочинят жене стражника шубу, которую и летом неохота снять… В общем, бродячая фабрика из двух евреев.

Скопили они денег и после долгих странствий решили возвращаться домой. Случилось им проходить одну деревню. Солнце садилось, и портные стали искать ночлег. Обычно они останавливались у евреев: там мясная и молочная посуда отдельно, и иконы не висят. Здешний еврей был важный господин — доверенный человек у пана, собирал у мужиков налоги. Только видят портные, что этот господин совсем нос повесил. Они к нему: «Что случилось?» А он: «Отстаньте, не до вас». Как же тут отстанешь, если можно помочь, вмешаться, придумать такое, что до тебя никому в голову не приходило. Стали наши мастера хозяина теребить, пока не рассказал он о своем горе.

Дело в том, что пан, хозяин здешних земель, выдает эамуж дочку. И решил он, что подвенечное платье у нее будет не простое, а особенное. Кто найдет портного? Еврей, найди. Привел он к пану одного — не годится, привел второго — не подходит. Всех портных, даже самых искусных, отослал этот капризный пан обратно. А потом, рассвирепев, сказал еврею:

— Ты, видно, совсем поглупел, если в таком простом деле разобраться не можешь. Если не найдешь мне мастера, прогоню тебя из своей деревни…

Тут еврей замолчал, а портные задумались. Вдруг один из них шепчет своему товарищу:

— Слушай, а что если Всевышний для нас приготовил эту работу?

Тот в ответ:

— Может быть…

И вот они подходят к хозяину и сообщают, что готовы сшить панской дочке подвенечное платье. Тот, даром что грустил, покатился со смеху:

— Да вы же, бродяги, из дерюги шьете! Два метка вместе, а третий пополам! Как вы подумать такое могли, как осмелились…

Первый мастер сказал задумчиво:

— Если твой пан прогнал искусных мастеров, значит, он не в своем уме. А откуда тебе знать, что любят сумасшедшие? Может, как раз наша работа ему и понравится…

Хозяин вздохнул, отправился к пану и докладывает: так мол и так, последняя попытка, появились двое опытных портых. Пан глянул искоса, дернул усом и велел сшить какую-нибудь кофточку для пробы. Они сшили — ему понравилось. Тогда пан разрешил им взяться за подвенечное платье. Показали — очень понравилось. Портные работали не разгибая спины до самого вечера. Это пану тоже пришлось по душе, он любил смотреть, как люди стараются. Так давал он заказ за заказом, пока они не сшили все приданое. Когда работа была закончена, пан щедро расплатился с мастерами, потом послал за евреем и объявил: оплошность исправлена, значит, должность и жилье за ним сохраняются.

Он был очень рад, и мастера тоже. Глядя на их сияющие лица, жена пана вдруг возьми и скажи:

— Владек, если эти евреи так стоят друг за друга, может, они согласятся выкупить беднягу-арендатора, который сидит у нас в яме…

В те далекие времена люди жили по-домашнему. Если кто-то провинился перед паном, тот не тратил время на прокуроров с адвокатами, а просто кликал своих хлопцев, и несчастного бросали в темный подвал. Сейчас в нем сидел еврей-арендатор, который задолжал помещику деньги. И не один, а с женой и детьми — чтобы не скучали друг по другу. Сидели они так долго, страдали так тяжело, что уже и не чаяли выбраться живыми.

— А сколько он должен? — спросил первый портной.

Пан ответил — триста рублей.

Той ночью мастера не спали. Триста рублей у них было, даже больше — шестьсот. Но деньги эти были собраны нелегко — грош к полтиннику. И за них пришлось отдать несколько лет разлуки с семьей. Добавьте сюда ночлег где придется, уставшие ноги и страх, что караулит вас на ночной дороге. Второй портной заявил:

— Нет, я не могу… Выкупить еврея — важное дело, согласен. Если б можно было

--">