Сэй Сёнагон - Записки у изголовья (Полный вариант)

еще тяжелее приходится странствующему заклинателю — гэ̀ндзя.^[19] Он бродит по дальним тропам священных гор Митакэ̀^[20] и Кумано̀.^[21] Какие страшные испытания стерегут его на этом трудном пути! Но лишь только пройдет молва, что молитвы его имеют силу, как все начнут зазывать к себе. Чем больше растет его слава, тем меньше ему покоя.

Порой заклинателю стоит больших трудов изгнать злых духов, виновников болезни, он измучен, его клонит в сон… И вдруг слышит упрек: «Только и знает, что спать, ленивец!» Каково тогда у него на душе, подумайте! Но все это дело глубокой старины. Ныне монахам живется куда вольготней.

8. Да̀йдзин Нарима̀са, правитель дворца императрицы…^[22]

Дайдзин Наримаса, правитель дворца императрицы, готовясь принять свою госпожу у себя в доме, перестроил Восточные ворота, поставив над ними высокую кровлю на четырех столбах, и паланкин государыни внесли через этот вход.

Но придворные дамы решили въехать через Северные ворота, где стоит караульня, думая, что в столь поздний час стражников там не будет.

Иные из нас были растрепаны, но и не подумали причесаться. Ведь экипажи подкатят к самому дому простые слуги, а они не в счет.

Но, как на грех, плетенный из пальмовых листьев кузов экипажа застрял в тесных воротах.

Постелили для нас дорожку из циновок. Делать нечего! Мы были в отчаянии, но пришлось вылезти из экипажа и шествовать пешком через весь двор. Придворные и челядинцы собрались толпой возле караульни и насмешливо на нас поглядывали.

Какой стыд, какая досада!

Явившись к императрице, мы рассказали ей о том, что случилось.

— Но ведь и здесь, в глубине покоев, вас могут увидеть люди! Зачем же так распускаться? — улыбнулась государыня.

— Да, но здесь все люди знакомые, они к нам пригляделись, — сказала я. — Если мы не в меру начнем прихорашиваться, многие, чего доброго, сочтут это подозрительным. И потом, кто бы мог ожидать? Перед таким домом — и вдруг такие тесные ворота, экипажу не проехать!

Тут как раз появился сам Наримаса.

— Передайте это государыне, — сказал он мне, подсунув под церемониальный занавес^[23] тушечницу императрицы.

— Ах, вы ужасный человек! — воскликнула я. — Зачем построили такие тесные ворота?

— Мое скромное жилище под стать моему скромному рангу, — с усмешкой ответил Наримаса.

— Но построил же некогда один человек низкого звания высокие ворота перед своим домом…

— О страх! — изумился он. — Уж не говорите ли вы об Юй Дин-го?^[24] Вот не ожидал, что кто-нибудь, кроме старых педантов, слышал о нем! Я сам когда-то шел путем науки и лишь потому смог понять ваш намек.

— Но здешний «путь» не слишком-то был мудро устроен. Мы все попадали на ваших циновках. Такая поднялась сумятица…

— Полил дождь, что же прикажете делать? Но полно, полно, вашим придиркам конца не будет. — И Наримаса поспешно исчез.

— Что случилось? Наримаса так смутился, — осведомилась государыня.

— О, право, ничего! Я только рассказала ему, как наш экипаж застрял в воротах, — ответила я и удалилась в покои, отведенные для фрейлин.

Я делила его вместе с молодыми придворными дамами.

Нам так хотелось спать, что мы уснули сразу, ни о чем не позаботившись. Опочивальня наша находилась^[25] в западной галерее Восточного павильона. Скользящая дверь вела оттуда во внутренние покои, но мы не заметили, что она не заперта.

Наримаса, как хозяин дома, отлично это знал. Он приоткрыл дверь и каким-то чужим, охрипшим голосом несколько раз громко крикнул:

— Позвольте войти к вам, можно?

Я проснулась, гляжу: позади церемониального занавеса ярко горит высокий светильник, и все отлично видно.

Наримаса говорит с нами, приоткрыв дверь вершков на пять. Вид у него презабавный!

До сих пор он никогда не позволял себе ни малейшей вольности, а тут, видно, решил, что раз мы поселились в его доме, то ему все дозволено.

Я разбудила даму, спавшую рядом со мной.

— Взгляните-ка! Видели ли вы когда-нибудь нечто подобное?

Она подняла голову, взглянула, и ее разобрал смех.

— Кто там прячется? — крикнула я.

— Не пугайтесь! Это я, хозяин дома. Пришел побеседовать с вами по делу.

— Помнится, речь у нас шла о воротах в ваш двор. Но дверь в наши апартаменты я вас не просила открывать, — сказала я.

— Дались вам эти ворота! Дозвольте мне войти в ваши покои. Можно, можно?

— Нет, это --">