Марк Валерий Марциал - Эпиграммы

Марк Валерий Марциал Эпиграммы

Перевод с латинского Ф. ПЕТРОВСКОГО

Издание «Библиотеки античной литературы» осуществляется под общей редакцией С. Апта, М. Грабарь-Пассек, Ф. Петровского, А. Тахо-Годи и С. Шервинского

Вступительная статья и комментарии Ф. ПЕТРОВСКОГО

ЭПИГРАММЫ МАРЦИАЛА

I

Наряду с такими всеми признанными корифеями латинской поэзии, как Вергилий, Гораций, Овидий и Катулл, не меньшей славой пользовался и при жизни и по смерти Марк Валерий Марциал,

…по всему известный свету

Эпиграммами в книжках остроумных,

нисколько не уступая современнику своему — сатирику Ювеналу. «Слышу, — говорит в одном из своих писем Плиний Младший, — что умер Валерий Марциал, и жалею об этом. Он был умен, ловок и остроумен. В стихах его было много соли и желчи, но не меньше и простодушия» (III, 21). Но, совершенно правильно оценив поэтическое дарование и мастерство Марциала, Плиний ошибся, однако, сказав, что «эпиграммы Марциала не будут вечными». Прошло и пройдет немало столетий после смерти этого мастера эпиграмм, но они никогда не забывались и не забудутся.

Марциал не был уроженцем Италии. Он, как и философ Сенека, и ритор Квинтилиан, и поэт Лукан, был родом из Испании, из города Бильбилы (около нынешнего города Калатаюда). В Рим Марциал приехал в возрасте двадцати трех — двадцати шести лет, в последние годы правления Нерона, но первые его произведения были изданы им значительно позднее — так называемая «Книга зрелищ» в 80 году (при Тите), а «Гостинцы» и «Подарки» в 84-85 годах.

Однако из первого же стихотворения первой книги его «Эпиграмм» видно, что Марциал стал выступать как поэт значительно раньше, чем начал объединять свои эпиграммы в отдельные книги и поручать их переписку и распространение римским книгопродавцам. Стремясь войти в римское общество и обеспечить себе известность и признание в высших его кругах, он становится клиентом то одних, то других римских патронов, являясь к ним с приветствием ранним утром, сопровождая их на форум и получая от них, наряду с толпою других клиентов, разные подачки, то в виде корзиночки с едой — спортулы, то в виде ничтожной суммы денег, то в виде плаща или тоги. Постоянно в эпиграммах Марциала мы находим об этом упоминания, по которым, однако, никак нельзя заключать, что он действительно нуждался в подачках (см. VI, 82 и др.). Марциал только не хочет выделяться из ряда других попрошаек-клиентов, доставляя этим, конечно, немалое удовольствие своим покровителям. А все жалобы Марциала на свою бедность — это, несомненно, литературный прием, и по ним никак нельзя выводить заключений о каком-то жалком положении в Риме этого поэта.

Несмотря на то что в своих эпиграммах Марциал постоянно говорит о себе, далеко не все его стихотворения надо принимать на веру и считать автобиографическими. Но есть среди этих эпиграмм и такие, каким можно, безусловно, доверять — и подобных эпиграмм у него немало.

Вполне понятно, что по приезде в Рим Марциал далеко не сразу обосновался в нем с удобствами; сначала ему пришлось поселиться в скромной наемной квартире, но впоследствии (во всяком случае, не позднее 94 г.) у него был и собственный дом в Риме (см. IX, 18) и даже (не позднее 85 г.) усадьба в Номенте, в двадцати километрах на северо-восток от Рима (II, 38). Поэтому можно с уверенностью сказать, что быть клиентом заставляла Марциала не нужда или бедность. Положение его в Риме при Домициане (81-96 гг.) совершенно упрочилось. Прожил он в Риме целых тридцать четыре года (X, 103 и 104; XII, 34), лишь один 87 год проведя на севере Италии, главным образом в Корнелиевом форуме (ныне Имола), где он издал третью книгу своих эпиграмм (III, 4). По эпиграммам этой книги видно, что Марциал считает себя человеком вполне обеспеченным и самостоятельным, а уехать ненадолго из Рима заставило его то, что

надоело ему тогу напрасно таскать,

то есть необходимость подчиняться надоедливым правилам и обычаям столичной жизни и требованиям патронов (III, 4). Но скоро Марциала опять потянуло в Рим, в привычную ему оживленную, хотя и суетливую обстановку. Надо, однако, сказать, что, живя в Риме, Марциал никогда не забывал о своей родной Испании, к которой был он искренне привязан (I, 49; IV, 55; X, 90, и др.).

Причины, заставившие Марциала навсегда покинуть Рим после смерти Домициана, точно не известны, но, скорее всего, его отъезд на родину объясняется резкой --">