Джузеппе Томази ди Лампедуза - Леопард. Новеллы

напускная ярость, скептицизм, жена, мать-немка, отказ занять пост сенатора. Падре Пирроне – также личность подлинная, включая имя. Но, похоже, я нарисовал их умнее, чем они были на самом деле.

Танкреди внешне и манерами похож на Джо, а по характеру это смесь сенатора Скалеа и Пьетро, сына его. Анджелика – не знаю, кто такая, но учти, что имя Седара созвучно названию «Фавара».

Доннафугата как селение – это Пальма, как дом – Санта-Маргарита. Мне очень дороги две последние главы: смерть дона Фабрицио, который всю жизнь был один, несмотря на жену и семерых детей; вопрос о наложении печати на все реликвии абсолютно истинный, я сам тому свидетель.

Сицилия такова, какова есть, – и в 1860 году, и ранее, и всегда.

Думаю, все вместе не лишено некой печальной поэтики.

Я нынче уезжаю; когда вернусь – не ведаю; захочешь написать, направляй письма для меня:

Синьоре Бьянкьери

Виа Сан-Мартино делла Батталья, 2

Рим

С наилучшими пожеланиями,

твой

Джузеппе

[На обороте конверта:

Обрати внимание: пес Бендико́ – очень важный персонаж, практически ключ ко всему роману.

Завещательное письмо может быть полезно для понимания глубины писательского таланта. Оно составлено в стиле таких писем, но в то же время выдает доверительные и сердечные отношения с адресатом и свидетельствует о тщательном выборе слов и построении фраз. Не иначе, сказалось чтение Стендаля.

Для Джо

Май 1957

Дорогой Джоитто!

Хочу, чтобы и после того, как опустится занавес, дошел до тебя мой голос, хочу, чтобы ты знал, как благодарен я тебе за утешение, которое давало мне твое присутствие в эти последние два-три года моей жизни, такие тяжкие и темные, что, не будь тебя и милой Миреллы^[7], они стали бы воистину трагичными. Наше существование – Лиси и мое – совсем было иссушено тревогами и старостью, когда вы, с присущей вам нежностью и трогательной заботой, озарили нашу мрачную обитель.

Я очень люблю тебя, Джоитто, и думаю, что, даже будь у меня сын, я и его не смог бы любить больше, чем тебя.

<…>

Такого рода письма обычно заканчивают тем, что просят прощения за все, в чем провинились, но я, сколько ни копался в памяти, не смог припомнить какой-либо вины перед тобой. Если же в твоей памяти осело что-то в этом роде – знай, это было невольно, и я тем не менее прошу у тебя прощения.

Еще хочу обратиться к тебе с просьбой: попытайся напечатать «Леопарда». Передай Джованне, Казимиро и Лучо^[8], что я им очень, буквально очень благодарен за постоянную доброту, которую всегда находил у них; Пиана – один из немногих оазисов света в непроглядной пустыне моих последних лет. Скажи им, что я прошу их перенести на тебя и Миреллу ту привязанность, какую они, возможно, питали ко мне.

Прошу тебя также прочесть мое письмо к Лиси.

Засим прощаюсь, обнимая тебя и Миреллу с безграничной любовью и от всей души желая счастья вам обоим.

В те же самые дни конца мая он написал завещание с сопроводительной надписью: «Последняя воля частного порядка. Завещание вложено в отдельный конверт».

Из текста можно понять, что человек уверен в скорой смерти.

Настоятельно желаю, чтобы о моей смерти не упоминалось ни в печати, ни где бы то ни было. Похороны должны быть обставлены как можно проще и проведены в неурочный час. Просьба не возлагать никаких цветов, и пусть на церемонии присутствуют только моя жена, мой приемный сын и его невеста.

Желаю, чтобы жена или сын письмом известили о моей смерти инженера Гуидо Лайоло^[9] (руа Эверландиа, 1147, Сан-Паулу, Бразилия).

Желаю, чтобы было сделано все возможное для опубликования «Леопарда» (рукописная копия, единственно годная для печати, содержится в оставленной толстой тетради); сие, разумеется, не означает, что роман должен быть опубликован за счет моих наследников; это было бы для меня крайне унизительно.

По выходе из печати экземпляры с посвящением следует направить нижеперечисленным лицам: синьоре Ильяшенко^[10], Лолетте^[11], дяде Пьетро^[12], Коррадо Фатте^[13], семейству Пикколо, Франческо Аньелло^[14], Франческо Орландо^[15], Антонио Паскуалино^[16] и инж. Гуидо Лайоло. А также адв. Боно^[17], Убальдо Мирабелли^[18] и синьору Аридону^[19].

Прошу прощения у всех, кому мог нанести обиду, и со всей открытостью заявляю, что не держу в душе зла ни на кого, даже на тех, кто упорно пытался --">