Сергей Анатольевич Смирнов (фантаст) - Тайна Спящей Охотницы

— У меня, — схватился Кит за грудь.

— Покажи маме.

Кит торжественно вынул голограмму и протянул маме Свете.

Мама Света взяла — и сразу удивилась. Но, как и предполагалось, удивилась не сильно:

— О, какая качественная голограмма! И девочка интересная. Кто это?

— Кит, это должен сказать ты, — твердо скомандовал папа.

— Мама, знаешь, у меня нашлась сестрёнка, — с места в карьер рванул Кит и краем глаза поймал реакцию папы: «Молодца!». — Не совсем, типа, родная, но всё же…

И стал тормозить.

— Что значит «сестрёнка не совсем родная»? Что за термин такой? — недоуменно пробормотала мама, опять же, в соответствии с планом мужчин, не впадая в шок.

Кит понял, что ему больше сказать нечего… и что надо вызывать на помощь баллистическую ракету класса Земля-Вселенная.

— Ань, выходи, а! — позвал он громко…

…и пережил секунду ужаса-ужаса-ужаса, успев представить себе фиаско и убийственную тишину в зале.

Скромный выход напоминал бы появление нелегального мигранта, пробравшегося в чужую страну контрабандой… Наверно, Анна понимала это, хотя, конечно, в каких-то иных, недоступных нашему пониманию образах.

БАХ!

Вспышка сверхновой! Порыв теплого воздуха. Разлетающиеся, как конфетти, по всей поляне мамины шмотки. Маленькая, фантастически красивая радуга… а в ней, стоя на дне распахнувшегося, как волшебная шкатулка, маминого чемодана, восстала она… Словно пеннорожденная Афродита… Но, по счастью, не обнаженная, как на картине Боттичелли, а скромно приодетая в светленький летний сарафанчик с мелким цветочным узором (незабудки и дикие гвоздички) — точно такой же, как у мамы, только на несколько размеров меньше…

Кит мог поклясться, что увидел даже зажившую ссадину на ее коленке.

— Здравствуйте, Светлана Дмитриевна. — Голосок, как тот гонг-колокольчик. — Извините за неожиданное вторжение…

И вдруг она замолкла и умоляюще посмотрела на Кита, зовя его на помощь.

— Мальчики… что это за чудесный фокус такой? — робко спросила мама своих мальчиков, явно не веря своим глазам. — Откуда она…

— Лови! — закричал папа, хотя стоял рядом с мамой…

Но самое удивительное, что успел подхватить маму не он… Десятой долей секунды спустя мама повисла в свежем воздухе лесной полянки над руками так же невесомо воспарившей Охотницы За Мирами.

— Я бы много отдал за то, чтобы вот так носить на руках нашу маму, — невозмутимо заметил папа…

…и протянул дочке Ане пузырёк с нашатыркой.

Кит переглянулся с сестрёнкой. Озорно сверкнули ее вишенки-угольки…

В этот миг Китвнутренним взором увидел всех, всю свою команду — и княжну Лизу, потихоньку оживающую в больнице Склифосовского, и сестренку Аню… как она недавно таилась в мамином чемодане… и князя Георгия, гордо стоящего на капитанском мостике «Лебедя», что курсирует где-то, по волнам белоснежных облаков… и Александра Македонского, пронзающего подземную магму своим полководческим взором.

Картина была такой сверхпространственной и яркой, что Кит испугался: так, сверхчувственно, он видел свою родную вселенную, только когда побывал на том свете… Но здесь ослепительно светило и крепко пригревало летнее солнце, пахло травой и лесом, доносился гул шоссе.

В этом времени, родном веке Кита, дедушка Вольф предрекал ему передышку — на год с небольшим… Вроде как переменку перед новым трудным уроком. Нет уж! Никакой переменки не предвидится, не то, что каникул! И вообще, в войне Добра со Злом перемирий не бывает.

И ОТДЕЛЬНОЕ АВТОРСКОЕ СПАСИБО: Анне и Александре Герасимовым и Алле и Григорию Кравчукам (половина из них — крестники автора) за важные замечания и предложения, которые придали новой истории более изысканную и совершенную огранку…