Ольга Войлошникова , Владимир Олегович Войлошников - Не все НПС попадают…

реальной Земли. На протяжении шестнадцати лет дети должны жить, чувствуя себя здоровыми, и их мир ни в чём, ни на секунду не должен ощущаться как искусственный. Это является неотъемлемым правом каждого несовершеннолетнего гражданина. По закону! — «хирург» поднял палец. — И это очень, очень дорого. В случае если ребёнок на момент наступления означенной даты ещё не окончил среднюю школу, он получает отсрочку до момента получения аттестата.

Сегодня — автоматически отметил Петька. Мужик кивнул, словно услышав его мысли.

— Для тебя это сегодня. Дальше, до восемнадцатилетия, вы ещё на попечении государства. Большинство твоих одноклассников имеет два-три семестра в запасе. Но в твоём случае, Петя, времени на мягкую адаптацию практически не остаётся. Если быть точными, у нас с тобой восемьдесят четыре дня, начиная с завтрашнего.

— Кстати, Пётр, познакомься — это твой куратор, Иван Андреич, — председатель комиссии рекомендующе развернул ладонь. — Наставник он опытный, имеет высокоуровневый доступ в бо́льшую часть локаций.

Но Петьку занимал вопрос…

— А что будет через восемьдесят четыре дня?

Ответила та худощавая, что сидела с края:

— Через восемьдесят четыре дня наступит твоё биологическое совершеннолетие. На твой персональный счёт поступит финальная сумма — выпускные, так скажем, деньги. Но дальнейшее государственное финансирование прекратится.

Ему стало не по себе. Даже троечники знали, во сколько обходится содержание малолетних клиентов «Надежды», в курсе экономики периодически встречались задачки с данными…

— Мы немного скопили, — сказала вдруг мама совершенно заплаканным голосом.

— Да перестаньте, Антонина Пална! — всплеснула руками полная. — Сколько там этих накоплений! А тянуть троих на две страховки, чушь полная!

Последняя женщина, до сих пор очевидно скучавшая и приглашённая в комиссию, скорее всего, ради должного количества, слегка раздражённо дёрнула плечами и разлепила упрямо поджатые губы:

— Да что вы его пугаете? Сколько уже — двадцать четыре выпуска передо мной прошло — ни один не бомжует, каждый нашёл работу по душе, — она неожиданно весело подмигнула Петьке: — Хочешь в космофлот, парень? Галактические монстры, битвы с арахнидами? Внеземные цивилизации?

— Это же ф… — слова «это же фантастика» застряли у него в горле. Но тётка поняла.

— Ну да, фантастика. Мы же в вирте! — глаза у неё стали хитрые. — А хочешь попробовать быть кораблём? Говорят, прыжок через пространственно-временной туннель уносит похлеще, чем…

— Света! — решительно вмешался Иван Андреевич. — Кончай моего курсанта агитировать!

Светлана сложила руки на груди, довольно ухмыляясь:

— А что такого? У нас весело, вариаций уйма, да и зарплата вполне приличная, начать хоть завтра стажёром можно. А то вогнали совсем в тоску пацана.

— Светочка, правда, — лицо полной дамы стало озабоченным. — Пусть посмотрит другие локации, не совсем же поджимает…

— Да я ничего, что засуетились-то… Но ты, парень, если надумаешь — прямо в отделе кадров говори, что Светлана Сергеевна лично тебя приглашала, понял?

На этом комиссия внезапно закончилась.

…

02. ШАГ В НАСТОЯЩЕЕ. ДЕНЬ НУЛЕВОЙ. ПОНЕДЕЛЬНИК

Итак, 25 мая, понедельник

ДОРОГА

Иван Андреевич решительно поднялся:

— Ладно, дамы и господа. Думаю всем всё ясно. Предлагаю воду в ступе не толочь, время для нас сейчас — золото. Мы с Петром Николаевичем двинем в головной учебный центр…

— Как, прямо сейчас⁈ — испугалась мама.

— Так будет лучше, поверьте мне. Дайте парню утрясти информацию в голове, без ваших слёз и страданий. В следующие выходные он с вами пообщается, это я вам обеспечу.

— Правда, Тоня, — отец успокаивающе положил маме руку на плечо, — Ты сейчас только хуже сделаешь. А через неделю сядем спокойно, поговорим по душам…

— А вещи?

Куратор усмехнулся:

— Вы, я гляжу, в своём детском секторе совсем от вирта отвыкли. Часть переместится автоматически. Предметы, не идентифицированные как личные, заберёт, когда будет вас навещать. В крайнем случае, пошлёте письмом с прикреплением.

Петька ошалело хлопал глазами.

Всё в том же состоянии обалдения он обнял плачущую мать и сумбурно бормочущего что-то ободряющее отца, автоматически принял сунутую кем-то папку с историей болезни и на плохо гнущихся ногах вышел --">