Николай Петрович Трублаини - Шхуна «Колумб»

руку, прикрыла его зонтиком.

— Идём вместе! — крикнула она.

Часто сверкала молния и раз за разом грохотал гром. Порывы ветра рвали зонт из девушкиных рук.

— Возьмите зонтик и держите меня за руку, — сказала незнакомка Марку.

Парень осторожно взял одной рукой её руку, а второй изо всех сил сжал ручку зонта. Хотя зонтик и мешал им идти быстро, но немного защищал от дождя. Идя рядом с незнакомкой, Марк думал, что всё равно промокнет, хоть с зонтиком, хоть без него, и, наверное, придется забегать к какому-нибудь рыбаку сушиться, потому что на «Колумбе» только одна маленькая рубка и там сделать это не получится.

Ноги путались в мокрой траве, иногда доходившей до колен, и идти было тяжело. Наконец добежали до ручейка. Маленький водный поток, бегущий по дну, рос прямо на глазах. Глубиной он был, наверное, с полметра. Вода уже почти покрывала несколько довольно больших камней, лежащих посреди ручья и служивших своеобразным мостиком. Марк знал: опоздай они минут хотя бы на десять-пятнадцать, и перейти ручей не смогли бы. Парень вошёл в воду и протянул девушке руку, чтобы помочь перескочить ручей по камням. Незнакомка посмотрела на него удивлённо и даже сердито:

— Чего вы в воду полезли? Я бы сама…

Но он не дал ей договорить, крикнул:

— Переходите быстрее!

Не выпуская зонтик из руки, Марк вышел вместе с девушкой на другой берег ручья. Как только они перешли, вода скрыла камни.

Дождь не утихал. Теперь до крайнего дома Соколиного выселка оставалось шагов сто. За полторы-две минуты Марк и незнакомка добрались до улочки, покрытой глубокими канавами.

— Вам куда? — спросила незнакомка.

— Мне до пристани.

— Хорошо, я вас проведу. Мне почти по дороге.

Прошли улочку, свернули за угол и приблизились к берегу. Бухта была относительно спокойной, на ней только пенились мелкие волны. «Колумб» покачивался на якоре недалеко от берега; волны плескались о маленькую деревянную пристань и шаловливо выбегали на песок, почти касаясь шаланд и каиков^[1], вытащенных рыбаками на берег.

Когда поравнялись с домиком рыбака Тимоша Бойчука, Марк поблагодарил свою спутницу и попрощался. Она ответила:

— Не за что, счастливо.

Марк открыл калитку, но, несмотря на дождь, стоял и смотрел вслед незнакомке. Она, пройдя соседний дом, оглянулась. Марк смутился и исчез за воротами.

Хотя парня донимало любопытство, — хотелось посмотреть, куда пошла незнакомка, — он уже не стал останавливаться и оглядываться, направился к двери, вытер ноги о каменные ступеньки и вошёл в сени. Из комнаты слышались знакомые голоса. У Бойчука часто собирались рыбаки, поскольку дом его стоял ближе всего к морю, два окна выходили на берег, и оттуда было удобно присматривать за шаландами и лодками во время непогоды.

Марк вошёл в комнату, поздоровался и спросил разрешения обсушиться. Хозяин сейчас же провёл его в кухоньку, где в печи горел огонь. Направляясь туда, юнга слышал, как один из рыбаков говорил:

— Вся сила, значит, в этом песке. Из-за этого песка он и приехал сюда на целое лето вместе с дочкой…

2. НА «КОЛУМБЕ»

Шхуна «Колумб» принадлежала Рыбтресту. Это было небольшое, но вместительное судно. Ходило оно под мотором со скоростью пять-шесть миль в час, а под парусами при хорошем ветре — в полтора раза быстрее. Иногда «Колумба» посылали в море рыбачить, но в основном он перевозил рыбу, сети и всевозможную снасть. В последнее время «Колумб» регулярно обходил рыбачьи артели, забирал у них рыбу и доставлял её на консервный завод, находившийся миль за двадцать пять от Лебединого острова, возле курортного городка.

Никто не знал, когда и где эта шхуна была построена. Ещё в Гражданскую войну её как-то прибило к берегу, полузатопленную, без людей, с обломанной мачтой, изуродованным бортом, без руля. Мотора на ней тогда не было. На борту сохранилась надпись «Колумбъ». Несколько недель никто эту шхуну не трогал. Потом рыбак Стах Очерет, взяв в помощь нескольких товарищей, подтянул её на береговой песок и обложил киль камнями. Ещё пару лет после этого шхуна стояла без движения и была пристанищем для рыбацких детей, которые охотно играли рядом с ней и в летние дни прятались под её бортами от жары. И лишь на третий год всё тот же Стах Очерет пришёл в сельсовет и предложил отремонтировать шхуну, поскольку материал, из которого она была сделана, вполне прошёл проверку морем, солнцем, --">