Валерия Аристархова - История каждого лета

аккуратнее! — откуда-то из канавы послышался высокий писклявый голосок. Витька подошел и глянул вниз. От самой дороги вниз уходили самодельные ступеньки из земли, а на дне в канаве были вырыты подобия лавок и полок, на которых лежали уже увядшие головки одуванчиков, горстки камней, каштанов и желудей, странная трава, похожая на лук, и одинакового размера палки не больше пальца. В середине этой «землянки» сидели две девочки — Лена, сестра Санька, и Машка из зеленого дома, внучка бабушкиной подруги, у которой они раз в неделю или две покупали молоко. У Машиной семьи, у единственных в их деревне, оставалась корова, чему Витя немного завидовал.

— Что это вы тут делаете? — он спрыгнул вниз и взял с полки один из желудей.

— Не твое дело, — Машка всегда была самой бойкой из двух подруг. — Положи на место!

Машка вскочила и попыталась отнять желудь, но мальчик поднял его над головой так, чтобы она не смогла допрыгнуть.

— Чего это я должен его отдавать?

— А того! Ты сначала заплати, а потом уже хватай! — Еще один прыжок.

— За что заплатить? За желудь?

— Это не желуди, а пельмени.

— Какие еще пельмени?

— «Тураковские»! — Маша перестала прыгать и обиженно скрестила руки на груди, нахохлившись, как воробей.

Витя непонимающе посмотрел на самый обыкновенный желудь в его руке, еще зеленый, с шапочкой на пару тонов темнее, затем на надутую от возмущения Машку и, наконец, на Лену, которая все это время молча раскладывала по стопочкам продолговатые листья ивы. Те, что уже были посчитаны, она придавливала обломком кирпича. Витя усмехнулся:

— Сами вы дураковские! — и, развернувшись, в два шага забрался по ступенькам вверх, обратно на дорогу.

— А ну верни наш желудь на место!

— Как скажешь, — Витька пожал плечами и швырнул желудь в сторону большого дуба, росшего через дорогу. Тот ударился о ствол дерева и упал в траву. Витя пошел вперед, не оглядываясь и не слушая крики Машки. Только у самого поворота в сторону пруда он обернулся и увидел, как на дорогу вылезла крохотная Лена в своем кукольном канареечно-желтом платьице, с ведерком в руке и пошла в сторону дуба. Отчего-то ему стало стыдно, и он поспешил нырнуть в высокую траву заросшей тропинки, ведущей к их тайному месту.

У самой кромки воды, примяв заросли осоки и камышей, сгорбившись, сидел Сашка. Он был поглощен своим занятием, совершенно не замечая сначала громких и уверенных, а затем тихих и хищных шагов друга. Витя сбавил шаг и подкрался со спины.

— Руки вверх! — он схватил Сашку за бока. От его громкого крика из камышей пулей вылетела черная птица и бросилась наутек.

Сашка от неожиданности дернулся, нога его соскользнула в пруд, сбив ведро с пойманными тритонами. Он бы улетел весь целиком, если бы Витька не подхватил его под локоть и не дернул на себя, после чего оба свалились на землю. Витя расхохотался, а красный как рак Саша поднялся и сел на траву, разулся, стащил с промокшей ноги носок и стал его выжимать.

— Ну ты и придурок!

— Да откуда же мне было знать, что ты такой дерганный! Ой, не могу! — Витька пытался набрать воздуха, но тут же сдувался громким безудержным смехом.

Сашка посмотрел на ведро, которое тихо покачивалось на волнах, потом снова на Витьку — и… щелк! Мокрый носок, скрученный жгутом, звонко щелкнул мальчишку по голой ноге.

— Ай, ты чего! Ха-ха-ха! — Витя схватился за голень, все еще и не в силах успокоиться — весь красный от смеха он попытался отползти подальше. Щелк — Сашка хлестнул еще раз. — Отстань, псих! — Витя вскочил и побежал к воде.

Через пару минуту на местном пруду разразился настоящий шторм: парни бегали по кругу, то и дело приседали, чтобы зачерпнуть ладошкой воды и обдать друга, а когда Сашка громко заявил, что ему нечего терять, и, сняв второй кроссовок, полез за ведром, Витька так драпанул, что мокрая глина из-под его пяток полетела во все стороны.

Так их и застал Семён — ревущих, орущих, мокрых. Громким свистом он прервал их беготню. Только Семён умел свистеть так, что закладывало уши. У него вообще было много талантов: он мог щелкать всеми пальцами, ездить на велосипеде без рук и зажигать спичку о подошву кроссовка.

— И что вы тут устроили? Как теперь тут тритонов ловить?

Семён был старше их на два года, поэтому ему прощали родительские нотки в голосе, признавая его безоговорочным лидером компании.

— Да я из-за этого ненормального чуть в пруд не улетел! — Сашка --">