Алим Тыналин - УГРО: операция «Волкодав»

Дом оказался пуст. Никого. Капли крови на полу вели через запасной ход на задний двор. Я вышел из дома и увидел впереди приоткрытую калитку. Борзой сбежал туда.

Выскочив через калитку, я увидел впереди ровную улицу коттеджного городка. Борзой уже успел умчаться на сотню метров вперед, спускаясь с холмов, на которых расположился этот уютный райончик.

Сейчас скроется за поворотом. Я прикрыл пистолет ладонью и топая ногами по асфальту, побежал следом. Сейчас главное не нарваться бы на коллег. Скорее всего, их уже вызвали соседи.

На спуске с холмов к коттеджам вплотную примыкал лесок. Речка осталась в стороне. Я видел, как Борзой бежит среди деревьев, придерживая раненую руку и иногда оглядывается.

Молодец, хорошо. Похоже, от паники и боли противник перестал хорошо соображать. В лесу тебя удобнее прикончить. Беги дальше, чтобы обитатели городка не слышали моих выстрелов.

Мы пробежали через лес и я увидел, как тень Борзого заметалась у подножия небольшого холма, усаженного странными искривленными деревцами с редкой листвой. Похожие на карликовые яблони, но с уродливыми стволами.

Зато на вершине холма рос ясень, только с непомерно толстым стволом и тоже почти без листьев. Ладно, будем считать, что сейчас весна и почки не распустились, хотя остальные деревья вокруг уже оделись зеленью.

Борзой заскользил у подножия и вдруг пропал. Что за чертовщина?

Я побежал ближе и заметил у основания холма темную дыру. Проклятье, он что, укрылся там? Как туда теперь соваться? Он же подстрелит меня, как щенка. Сидит, наверное, в темноте, недалеко от входа и ждет, когда я покажусь.

Ладно, черт с ним. Иногда безумные решения самые верные.

Я с рычанием ворвался в пещеру и ударился макушкой о свод. Пригнулся, потом бросился на землю, ожидая выстрела.

Ничего. Ни звука. Я приподнялся, осторожно пошел дальше, вытянув руки перед собой. Несколько раз пришлось свернуть и я удивился, какая это глубокая и длинная пещера.

Потом ход сузился. Каждый шаг давался мне все труднее. Стены сдавили мои плечи и бока. Я ждал, когда объявится Борзой, но его не было. Скорее всего, он ускользает вперед и уже выбрался из этой диковинной норы.

Между прочим, вокруг наступила абсолютная тьма. Ход сзади пропал, я продирался сквозь узкие стены, в глаза сыпались камешки и пыль. Я чувствовал, как корни деревьев били по лицу.

Хотел достать смартфон и осветить дорогу, но, оказывается, я его выронил. Вот идиот.

Ничего не осталось, кроме как ползти дальше. Я тяжело дышал в темноте, по лицу струился пот. Потолок тоже стал ниже.

А потом спереди пронесся ветер. Непонятный такой, с привкусом гвоздики и лимонов. Потом повеяло пылью, прахом. Как будто я очутился в склепе. Я остановился, потому что не мог идти дальше.

Постоял, отдохнул немного, чувствуя, как впервые в жизни у меня дрожат ноги. Что случилось? Никогда еще я не испытывал такой слабости.

А потом я напряг мышцы и полез дальше, упрямо опустив голову и выставив правый бок вперед. Если уж Борзой пролез здесь, то и я проберусь. Кстати, где он, мой враг? Может, свернул где-то вбок и ушел в сторону, узким ходом, который я пропустил?

Я шел и шел, продираясь сквозь жесткую землю, как бульдозер. Наконец, в лицо пахнуло свежим воздухом. А еще впереди послышались отдаленные крики. Хорошо, там явно побывал Борзой. Это наверняка он устроил тот шум, без него там явно не обошлось.

Хорошо, очень хорошо. Шум утроил мои силы, хотя, казалось, что проклятые стены этого подземелья содрали с меня всю кожу. Я вырвался вперед и после пары поворотов увидел впереди светлое пятно.

Наконец-то. Добрался-таки до выхода. Я полез дальше и вдруг ощутил, что стены и потолок отошли в сторону, а проход расширился. Я вдохнул полной грудью.

Пятно света впереди стремительно приближалось и вот я наконец вырвался на волю. Свет ослепил меня, в уши ворвались крики, свистки, возня и суматоха. А еще далекий гул, шум большого города. Ничего себе, мы что, доползли под землей до самой Самары?

А еще в стороне послышались выстрелы и над головой прожужжала пуля. Отрикошетила об камень, улетела в сторону.

Я повалился на землю, все еще привыкая к свету. Когда получил возможность разглядеть окружающие меня предметы, то на мгновение замер от удивления.