ММВ - Приключение Феофана, а для многих – просто Фана

Царь, как только то услышал

то, чуть разумом не вышел,

И, позвавши палача

чуть не вдарил сгоряча!

Но, послушав их историй

из придуманных теорий,

приказал, чтоб утром рано

передали Феофану:

«Пусть мой Фан идёт туда -

где у неба города,

И достанет мне вещицу -

что в сумЕ не поместИться,

И, чтоб я, её назвавши

ликовал, себе принявши!»

Фан, на утро, к ним явившись

и тому, не удивившись,

как всегда во всём был весел

– разве что, не пел он песен!

Госпожа же, улыбаясь

вопросила, не стесняясь:

«Сколько время, просто Фан

– славный ты наш Феофан?»

Тот ответил: «Госпожа,

я не ведаю года!»

Госпожа, аж растерялась

и немного засмущалась…

Но посыл тот поняла

и такой ответ дала:

«Да на что мне возраст твой?

– аль играешь ты со мной?!

Мне, лишь важно в нужный час

передать тебе наказ:

«Чтобы топал ты туда -

где у неба города,

И достал Царю вещицу -

что в сумЕ не поместИться,

И, чтоб он, ёё назвавши

ликовал, себе принявши!»

Ну, а коли ты услышал

– то, и срок уже твой вышел,

Собирайся-ка ты в путь,

да… и вещи не забудь!

– но, лишь то, что ты уложишь

и охрану не встревожишь.

Ну, а коли, всё пропало?

– то найди себе забаву -

чтобы, забыв про это место

и найдя себе невесту,

поселиться где-то «там»

– где не видно «это» нам!

Вот, я всё тебе сказала

и наказ весь передАла!

А сейчас, прости, дела!»

– то сказала и ушла.

«Вот засада… вот попал!»

– пригорюнил Феофан…

«Где же мне всё то искать -

что не знали, как назвать?»

– целый день о том грустил

и ответ не находил…

Лишь, под вечер, подуставши

так сказал, завет подавши:

«Хватит, полно тосковать,

время – вещи собирать!

И пускай моя дорога

станет даром мне от Бога!»

Поутру же, выйдя в сени

и увидев там смятенье,

он ответил, улыбаясь

– как всегда, не сомневаясь:

«Люди Добрые, ну что же

так печальны вы по коже?

В скором времени, как сдюжу

я вернусь в любую стужу!»

И, собрав с собой вещички

– лишь всё нужное и спички,

поспешил скорей туда -

где у неба города.

Глава II

Под вечернюю зарю

– всё в родном ещё краЮ,

он увидел на опушке

лик печальнейшей старушки,

И темна она была

словно серая скала…

Подойдя, ей поклонился

и с вопросом обратился:

«Дашь водицею напиться

чтобы сил мне накопиться?

И чего сидишь одна

словно серая скала?»

А старушка, повернувшись

– тем вопросам улыбнувшись,

подала ему водицы

чтобы с жаждою проститься,

И вздохнув, себя терзая

говорит, слезу роняя:

«В жизни всё, уж так сложилось -

что тоска в меня вселилась,

и немногим на планете

я нужна в подобном свете…

Жизнь моя была по плану,

но с корыстнийшим изъяном -

что лишь сыну и себе

дам улыбку на лице!

И жила я той мечтой -

что всегда он будет мой…

Но потом, всё так сложилось -

что иное мне открылось,

и я с грустью поняла -

что пришла его пора!

Лишь на путь благословивши

– добрым словом вдохновивши,

отпустила, чтоб мой сын

добивался всех вершин!»

Грустно ведала старушка

– лишь почёсывая ушко,

и грустила, что она

никому и не нужна…

Тут, откуда и не ждали

и, конечно же, не звали,

пошёл к ним старичок

– худосочный, что сморчок!

Феофан спросил тогда:

«Ты откуда, и куда?

И чего такой весёлый

словно светом озарённый?»

«Так живу я – тута, рядом!»

– молвил тот, с задорным взглядом,

У меня так получилось -

что уныние вселилось,

даже начал унывать

и на Боженьку роптать…

Но, поняв потом причину

– всю нелепость той картины,

встал на новую дорогу

что увидел я от Бога!

Вы поймите, наши страхи -

это дикие собаки,

Как бы мы их не учили

или, чем бы, не кормили,

– лишь один там интерес:

«Волки смотрят только в лес!»

Но, когда их отпускаем

и кормить не приучаем,

то, и эти появленья -

не опасные явленья!»

Сразу понял Феофан

– то, и есть заветный план,

Только нужно всё сложить

дабы верно изложить!

«Ты, родная, не грусти -

чтоб былое обрести,

ведь кольми нам унывать

то и радость забывать!

А тоска – она, зараза

пожирает, но не сразу…»

Ожила тогда старушка

перестав чесать за ушком:

«Правы вы! – чего таить?

– важно Веру сохранить!

И не стоит жить в печали

лишь тоску себе венчая!»

Пригласила всех до хаты

приготовив им богато,

Пили, ели, говорили

и былое отпустили!