Роберта Вустерова - Тайфун в офисе

романсы, и, похоже, мне пора искать место зарабатывания денег. По странному совпадению вечером этого дня в моей квартире раздается звонок стационарного телефона.

Сдув с трубки пыль, я прижимаю ее к уху.

– Глафира Сергеевна? – раздается голос моего бывшего шефа. – Как… э-э-э… поживаете?

От неожиданности я роняю трубку и, пока ее ищу, соображаю, что ответить.

Но бывший шеф, как и прежде, в моих ответах не нуждается. Правда, на этот раз в его речи то и дело возникают заминки.

– Э-э-э… – мямлит он. – Я чего звоню… Вы ведь у нас по основной профессии переводчик?

– Э-э-э… – мямлю я в ответ, теряясь от слов «у нас». – Ну да.

– Тут ко мне обратился один… э-э-э… знакомый. Из фирмы «Бетонные мечты». Не слышали о такой?

– Не слышала, – отвечаю я.

– Ему срочно понадобился полиглот, – продолжает шеф. – Платить говорит, будет хорошо. Но чтоб прямо завтра на собеседование.

– На собеседование? – тупо повторяю я. – Прямо завтра?

– Я рассказал ему о вас. Адрес запишете?

Я не могу выдавить из себя ни слова. Мне предлагают работу мечты?! И кто?! Бывший шеф?! Что-то тут не так.

– Глафира Сергеевна, – начинает нервничать мой собеседник, – у вас все в порядке? Вы запишете адрес?

– Why not, – решаюсь я. – Диктуйте.

Записав адрес на обложке «Gentlemen’s Quarterly», я звоню Тасе. «Нет, – клянется он, – такой фирмы не знаю. Наверно, маленькая совсем, посредническая – из одного директора. Подбирает работяг под конкретные заказы».

Я укладываюсь спать с подозрением, что в «Бетонных мечтах» меня ждет сюрприз.

И не ошибаюсь.

Вот только истинные масштабы этого сюрприза даже вообразить невозможно.

Офис «Мечт» располагается на первом этаже в торце длинного, как упавший небоскреб, здания. Вокруг него кипит строительство нового района. Кажется, куда-то сюда недавно переехала компания Таси. В скудно обставленной приемной никого нет. Стучу в дверь с табличкой «Директор», вхожу, здороваюсь и вручаю странному типу за столом свое резюме.

Пока он его изучает, я незаметно оглядываю кабинет. Интерьером он не блещет. Стол, стулья, шкаф, обшарпанный сейф, зарешеченное окно. Единственный выдающийся предмет – разросшийся куст гибискуса, он занимает весь дальний угол. Так как в кабинете ничего больше нет, я переключаюсь на его владельца. И чем дольше в него всматриваюсь, тем меньше он мне нравится. Его черные взлохмаченные волосы похожи на гнездо, свитое безрукой вороной. Растянутый джемпер с поддернутыми рукавами скрывает фигуру, правда, по некоторым признакам можно догадаться, что глава «БМ» худощав и мускулист. Глаза прячутся за здоровенными темными очками, делающими его похожим на стрекозу. Но хуже всего запах его парфюмерной воды – густой мускусный аромат, именно такой, какой я не выношу. Я подозреваю, что перед моим приходом хозяин кабинета щедро обрызгал из флакона не только себя, но и стены, и сейф, и бедный гибискус, и уже начинаю задыхаться, когда он, наконец, отрывается от резюме и устраивает мне допрос. Почему-то этого хмыря мало интересуют мои навыки переводчика, зато с пытливостью испанского инквизитора он выясняет, люблю ли я путешествовать, что читаю, какие сериалы смотрю, увлекаюсь ли футболом. На вопросе, где живет моя бабушка, мое терпение лопается, и я вскакиваю со стула.

– Что-то не так, Глафира Сергеевна? – спрашивает он. – Я этот стул перед вашим приходом специально осматривал, гвозди из него не торчат.

– Премного благодарна за заботу, не стоило так из-за меня утруждаться, – от ярости я начинаю выражаться высокопарно. – Если позволите, я, пожалуй, пойду.

– Как? – ошеломленно спрашивает он и тоже переходит на изысканный слог позапрошлого века. – Как это, сударыня, вы пойдете, когда мы еще не поговорили о работе, о вашем вознаграждении. Не извольте беспокоиться – условия я предложу самые лучшие, вы останетесь довольны.

– Ах, нет, – отбрыкиваюсь я. – При всей моей признательности за ваше предложение, служить у вас я не буду, извините.

– Но мне невозможно принять ваш отказ, – настаивает хмырь, и я замечаю, что он в растерянности, можно подумать, жизнь его зависит от моего согласия.

Но я непреклонна. Рассыпаясь в благодарностях и извинениях, я пячусь к двери и чувствую огромное облегчение, когда упираюсь в нее спиной.

– До свидания, – выпаливаю я и дергаю дверь за ручку. Дверь не открывается. Дергаю еще раз – результат тот же. Тогда – чего уж, терять мне нечего – я упираюсь в косяк кроссовкой и --">