Ирина Югансон - Матушка-Метелица. Рождественская сказка

неподвижен, потом вдруг качнулся, – Баська и Стаська, опомнившись, рванулись его схватить, от этого рывка шар дёрнулся, словно кто его подтолкнул, и упал на пол, в одну секунду превратившись в мелкие блескучие осколки.

– Ох!

– Мама его так любила!

– Лучше бы мы чашку разбили!

– Лучше бы мы ничего не разбивали!

– Что же теперь делать?

– И попадёт же нам!

– Как жалко-то, красота какая! Это всё ты!

– Это у тебя руки-крюки!

– Тащи веник! Надо поскорей осколки замести да выбросить куда-подальше.

– Куда выбросишь – блеснёт из-под снега, всё сразу и откроется.

– Давай в сугроб поглубже зароем или за забор кинем!

– Знаешь что, лучше мы стекляшки в колодце утопим – тут уж никто не отыщет, хоть век ищи!

– Ага, осколочки-то лёгонькие, будут плавать себе в колодце, словно лодочки, кто ведро зачерпнёт – тот и достанет.

– А мы в узелок завяжем да камушек для весу добавим.

– Старый точильный камень подойдёт?

– То что надо!

И бедовые сестрицы занялись делом: – завернули все игрушки и убрали, будто и не притрагивались к ним, замели осколки, увязали в узелок вместе с камнем, всунули ноги в сапожки, накинули шубейки, побежали к колодцу, быстренько смели снег, отвалили крышку и кинули узелок в тёмную воду.

– Ну как там, Бась, утоп?

– Не видать, темно.

– Подвинься, дай я погляжу.

– Ща, я первая.

Бася наклонилась пониже, чтобы что-то разглядеть, продтянулась, перевесилась через край и вдруг, не удержавшись на обледеневших брёвнах, оскользнулась и ухнула в черноту сруба.

Стася заорала от ужаса и рванула следом за сестрой.

– Баська, ты цела?

– Стаська, ты жива?

Девочки лежали на разворошенном стогу сена на лесной поляне. Вокруг зеленела трава, пестрели цветы и пели какие-то птахи.

Головы немного кружились, но ничего не болело, и были они обе абсолютно сухие. В стороне валялся узелок с осколками.

– Баська!

– Стаська! Куда же мы с тобой попали?!

– Это кто тут на мою голову свалился, птиц-зверей распугал? – на них в упор глядела тётка в кофте-размахайке и тётка была явно рассержена.

– Ой, тётенька, мы не хотели!

– Мы в колодец свалились!

– Мы больше не будем!

– Какая я вам тётенька?!

Тут девочки вгляделись – ба! – да это и впрямь никакая не тётка, а сухощавый мужичок с тёмной нечёсаной гривой на голове.

– Ой, дяденька!

– Какой я вам дяденька?

– А кто же? – с перепугу девочки разревелись.

– А ну прекратить хлюпать носами! Некогда мне тут с вами возиться! Ну и молодёжь пошла? Вы что, лешего никогда не видели?

– Лешего? Так ведь леших не бывает!

– Вот те на – сколько на свете живу, в голову не приходило, что меня не бывает. Вот он я – Леший – этой поляне и всему лесу хозяин. Ну а вы кто, гости непрошеные?

– Я – Баська, а она – Стаська.

– Я – Стаська, а она – Баська.

– Дяденька Леший, мы ведь в колодец провалились?

– Ну, раз здесь оказались, значит провалились.

– А "здесь", это где?

– "Здесь", это здесь.

– А снег где?

– А снег там – Леший махнул рукой куда-то в сторону, – на моей поляне снегу не место. Вы бы хоть полушубки свои скинули – неужто не жарко?

– Как же нам теперь домой попасть?

– А никак. Нет отсюда дороги.

– Баська, погоди, не реви! Как это нет дороги? – Через колодец сюда попали, через колодец и наверх выберемся! Надо только лестницу раздобыть.

– Девочка, ты вверх-то взгляни – нет тут никакого колодца – он в том мире остался.

Стася глянула, куда этот вредный мужик пальцем тыкнул – там синело небо, по небу плыли облака, солнышко светило и никакого колодца в помине не было.

– Стаська, не время сдаваться, не может такого быть, чтобы не вела отсюда хоть одна дорожка!

Уф, жарко, невозможно, аж голова гудит! Водички бы глоток!

Лохматый мужик в бабьей кофте протянул им невесть откуда взявшуюся баклагу и покачал головой:

– Валятся тут всякие людям на голову, возись с ними бестолковыми.

От холодной родниковой воды головы перестали кружиться и словно на сердце полегчало.

– Да снимите вы наконец эти шубы, упаритесь.

Девочки послушно сняли шубейки, скинули сапожки.

– Уф, хорошо то как!

– Благодать , – босиком на травке!

– Вот и славно! Смастерю я вам шалашик, будете здесь круглый год босиком по травке бегать, птичек слушать, бабочек ловить.

– Что, совсем-совсем никакой дорожки? Может, хоть тропочка глухая?!

– Хоть камнями заваленная, хоть бурьяном поросшая?!

– Чем вам здесь не по душе? Сами же сказали: – --">