Яна Кроваль - Охотница

– Нет, если мы вовремя начнём лечение. А для этого нужно выяснить, верны ли мои предположения.

И Третья замерла, судорожно прислушиваясь к своим ощущениям… Но у меня не было времени ждать.

– Раздевайтесь! – строго приказала я. – Быстро!

Вздрогнув, женщина вынырнула из задумчивости и споро скинула куртку, а следом избавилась от кофты и футболки, оставшись в одном белье.

– Так достаточно?.. – осторожно поинтересовалась она, ёжась на холодном ветру.

Или дрожа от начинающейся лихорадки…

Я обошла её вокруг и покачала головой:

– Здесь ничего нет. Давайте дальше.

Вздохнув, Третья покорно разулась и стянула с себя штаны, аккуратно сложив всю одежду рядом. Я же снова зашла ей за спину и застыла, обнаружив на левой икре огромное вздутое сиреневое пятно… Ровно такое, как я искала.

– Сейчас будет немного неприятно, – предупредила, доставая из-за голенища длинный обоюдоострый нож с тонким лезвием. – Не шевелитесь.

И, не дав женщине опомниться, одним коротким движением вспорола кладку и принялась старательно выдавливать из раны отвратительно пахнущую, склизкую серую массу.

Напрягшись, Третья изогнулась и попыталась рассмотреть, что же там происходит…

– Не шевелиться! – напомнила я.

– Простите… – невнятно пробормотала моя вынужденная пациентка, вернувшись в первоначальное положение.

Кое-как вычистив место укуса, я открыла свою походную аптечку, извлекла на свет небольшую коробочку и высыпала на ладонь три красных шарика, которые ловко затолкала прямо в щель, стремясь разнести их по самым дальним уголкам…

– Щекотно! – дёрнувшись, рассмеялась женщина.

В ответ я скупо улыбнулась и густо намазала собственноручно нанесённую рану спаивающим кремом.

– Всё, – поднявшись, объявила с облегчением. – Выпейте вот эту капсулу и можете одеваться.

Недоверчиво оглядев протянутое, Третья решительно схватила лекарство и проглотила его, гордо отвергнув предложенную мной воду.

– Теперь я буду в порядке? – застегнув куртку, всё-таки уточнила женщина.

– Да. Сегодня у вас ненадолго поднимется температура, но завтра вы уже будете абсолютно здоровы.

– А когда прекратятся галлюцинации?

– Через пару часов. Пока же просто не обращайте на них внимания. Их суть – заставить млекопитающее уйти как можно дальше от своих. Так как крупных теплокровных здесь не водится, добычей тахоринов обычно становится какая-нибудь неосторожная крыса и кладка может увеличить размер носителя вдвое. Двигаться с таким весом под силу далеко не каждому, вот и используется мощный искусственный стимулятор, основанный на инстинкте самосохранения. Он имеет два варианта развития – вызывает страх, чтобы зверёк на всех парах рванул прочь от призрачной опасности, или чувство незащищённости, чтобы привлечь добычу обещанием надёжного убежища. Вы, судя по всему, любите красивые необычные растения, которые вызывают у вас ощущение спокойствия и умиротворённости, поэтому эти галлюцинации ни для кого не представляют опасности.

– Спасибо за столь подробные разъяснения, – благодарно улыбнулась Третья и направилась обратно.

А я криво усмехнулась ей в спину. Потому что мой рассказ был далеко не так полон, как она думала.

Глава 4. Иллюзии

– Ну? – с ходу спросил он.

– Всё в порядке. Укус.

Понятливо кивнув, Итиш вернулся на своё место, и мы вновь двинулись вперёд… И всё шло великолепно, пока часа через два Третья не начала замедляться, а потом и вовсе свалилась без чувств прямо мне под ноги.

– Стоп! – громко скомандовала я.

Послушно остановившись, мужчины вопросительно повернулись на голос…

– Что с ней?! – испуганно воскликнул Четвёртый.

– Ничего особенного, – с абсолютным спокойствием ответила я, раскрывая гравитационные носилки. – Последствия укуса тахорина. К моменту нашего прибытия на место она будет в полном порядке. А пока кому-то предстоит её тащить. Я рекомендую установить очерёдность, но вы можете выбрать и постоянного носильщика.

– А не лучше ли будет подождать, пока она очнётся?.. – нерешительно поинтересовался Первый.

Прикрыв глаза, я мысленно досчитала до десяти и медленно выдохнула, проклиная свой выбор старшего группы.

С каждым часом он вызывал внутри всё большее раздражение.

– Не лучше, – вместо меня отрезал капитан. – На месте мы более уязвимы.