Татьяна Андреевна Бердникова - Ночь Большой луны

человек, тот самый дядя, обучающий мальчонку странным вещам, с видом самым, что ни на есть скромным, опустил взгляд и принялся изучать пол под своими ногами.

— Значит… — мать ребенка медленно перевела взгляд на старшего из своих собеседников, — Дядя Луи взял на себя смелость обучать тебя магии, не взирая на то, что я уже несколько раз запрещала это? — в голосе ее зазвенели гневные нотки, и юноша недовольно сморщился. Подобные разговоры, споры, повторялись уже не в первый раз и, как он небезосновательно полагал, должны были повторяться еще не единожды, поэтому, в общем и целом, были привычны, но, тем не менее, не становились от этого приятнее.

Девушка медленно потянула носом воздух, вне всякого сомнения, собираясь разразиться очередной гневной тирадой, однако, не успела вымолвить и слова.

Ее сын, мальчик шести лет от роду, хмурясь, уверенно шагнул вперед и, быстро глянув на обожаемого дядю, вызывающе приподнял подбородок.

— Не ругай дядю, мама! Лучше ругай меня — я сам просил меня поучить!

— Святая истина, — Людовик, хмыкнув, с гордым видом положил ладонь на плечо племянника и выразительно кивнул, — Малыш сам просил меня преподать ему несколько уроков колдовства. И, если уж на то пошло, то меня мой дядя в его возрасте…

Девушка, прерывая его, сделала страшные глаза и, всем видом демонстрируя, что обсуждать подобные вопросы при ребенке не стоит, нахмурилась сильнее.

— Я не буду сейчас напоминать тебе, чем все закончилось в твоем случае, Луи. Замечу лишь, что твой дядя меня целиком и полностью поддерживает, и тоже не желает, чтобы Анри обучался магии!

— Татьяна! — молодой маг, понимая, что противник беззастенчиво теснит его по всем фронтам, негодующе всплеснул свободной рукой, другой чуть сильнее сжимая плечо племянника, — Сколько раз мы уже обсуждали это? Сколько раз я говорил, что у Анри просто нет иного выбора — он прирожденный маг, с его талантом…

— Цыц! — Татьяна, заметив, как воодушевился сын, вне всякого сомнения, не считающий себя провинившимся, многозначительно пригрозила собеседнику пальцем и, переведя взгляд на мальчика, мягко улыбнулась ему. Голос ее, когда она обратилась к сыну, ощутимо потеплел.

— Анри, мальчик мой… Будь добр, оставь нас с дядей наедине. Нам с ним предстоит разговор, который тебе пока рановато слушать.

Анри, мгновенно заинтересовавшись, даже приподнялся на цыпочки, всматриваясь в лицо матери.

— Это про дедушку? Мама, я уже взрослый, мне не страшно будет услышать…

— Анри! — в голосе девушки зазвенела сталь, — Сходи, поищи дядю Винсента и скажи ему, чтобы пришел в гостиную.

— Дядя Винсент, конечно, скорее дедушка, причем «пра»… — Людовик в раздумье потер подбородок и, обреченно вздохнув, махнул рукой, — Но так и быть, позови его, малыш. Пусть он тоже будет свидетелем несправедливого обвинения моей персоны!

— Луи… — Татьяна, переведя взгляд на юношу, снова сделала очень страшные глаза и весомо прибавила, — Думай, что говоришь. Хотя бы изредка.

— Я притворюсь, что ничего не слышал, — мальчишка, судя по всему, уже успевший сполна нахвататься шуточек у обоих своих дядюшек, озорно улыбнулся и, щелкнув каблуками, изобразил поклон, — Я позову Винса, мама, только не ругай дядю. Он правда не виноват, лучше ругай… Нет, лучше никого не ругай.

Людовик весело ухмыльнулся и, пряча улыбку, закусил губу, старательно глядя куда-то в сторону. Девушка, не сразу нашедшаяся, как прореагировать на заявление сына, проводила его долгим взглядом до дверей гостиной и, вздохнув, чуть нахмурилась.

— Анри!

Мальчик остановился, не дойдя до дверей и вопросительно оглянулся через плечо.

— Да, мама?

— Не шаркай, — Татьяна негромко вздохнула и, всем своим существом ощущая себя строгой и излишне придирчивой матерью, немного развела руки в стороны, — Я ведь просила тебя об этом, и не раз.

— Я забыл, — паренек легко пожал плечами и, шагая на сей раз более легко и уверенно, не цепляя подошвами пол, скрылся в гостиной, намереваясь позвать дядю Винсента, который по всем параметрам являлся скорее его дедушкой.

Татьяна устало покачала головой и, подняв ее, воззрилась на потолок холла, словно беседуя с небесами.

— У меня иногда создается ощущение, что подростковый возраст у Анри начался уже сейчас, — сумрачно пробормотала она и, опустив взгляд на стоящего с ней рядом юношу, вновь нахмурилась, — Не знаешь случайно, чья это заслуга? --">