Татьяна Андреевна Бердникова - Тайна баронета

услышать можно было бы за километр, а собеседник находился рядом. Закусив губу, он невинно пожал не занятым плечом и, изо всех сил стараясь изобразить самую, что ни на есть, искреннюю наивность, захлопал глазами.

— Я просто постучался, прежде, чем войти. Разве моя вежливость — признак безумия?

— Признак безумия — косить под Альберта, стучась также, как и он! — отрезал парень и, отойдя в сторону, с тяжелым вздохом пропустил мужчину в холл, — Выходи, Татьяна, это не твой папа. Это всего лишь наш ненормальный кот вернулся из своего долгого и нудного похода.

Из-за балюстрад, отгораживающих в дальней части холла небольшой коридорчик, осторожно выглянула темноволосая, сероглазая девушка в старинном платье. Увидев вошедшего, она расплылась в широкой, счастливой улыбке и, едва не взвизгнув от восторга, бросилась ему на шею.

— Винсент!

Мужчина, сам заулыбавшись и даже негромко, счастливо рассмеявшись, крепко обнял ее одной рукой, прижимая к себе. Второй он все еще придерживал на плече рюкзак, искренне опасаясь отпускать его, ибо ввиду резких движений вкупе с собственной тяжестью, тот мог упасть, повредив свое содержимое.

Девушка, названная Татьяной, крепко обняв вернувшегося из долгого путешествия человека, неожиданно отстранилась, давая ему легкий подзатыльник.

— Ты решил в честь своего возвращения нам массовый инфаркт устроить? Мы уже думали, что это Альберт опять явился по наши души, а мы одинокие, беззащитные…

— Говори за себя! — мгновенно выступил молодой человек, гордо выпячивая грудь, — Я-то очень даже защитный! Еще и тебя защитить могу, если придется, даже от дяди!

— В прошлый раз это оказалось для тебя весьма чревато, — отметил названный Винсентом мужчина и, аккуратно обойдя девушку, подошел к стулу, сиротливо стоящему посреди огромного холла, снимая с плеча рюкзак и, водрузив его на сиденье, с облегчением вздохнул, — Наконец-то дом…

— Да уж, загулял ты конкретно, — отметил его юный собеседник и, разведя руки в стороны, вежливо осведомился, — Скажи, тебя в школе здороваться так и не научили? Мы тут все волнуемся, значит, за него, беспокоимся, а ну как наш котик там голодает, в дальних странах пакостью всякой питается, а он пришел, испугал — и все?

— Ты на меня сам первый наехал, — удивился Винсент и, поправив рюкзак, убедившись, что тот точно не упадет, шагнул обратно к собеседнику, протягивая ему руку и церемонно провозглашая, — Здравствуйте, господин виконт! Я весьма польщен приятностию нашей встречи, и безмерно счастлив и рад… — он завис на несколько мгновений, затем махнул протянутой рукой, так и не дождавшись ответного пожатия и, шевельнув плечом, небрежно закончил, — Короче, привет, Роман.

Молодой человек, известный как виконт Роман, склонил голову набок, с самым, что ни на есть, искренним интересом оглядывая собеседника. С его точки зрения, тот проявлял неслыханную наглость, дерзость, за которую в былые времена он бы, возможно, даже потрудился вызвать на дуэль, но сейчас, настроенный несколько более миролюбиво, предпочитал оставить безнаказанной.

— Ты оценила? — поинтересовался он, мельком взирая на стоящую с ним рядом девушку, — Вот оно — тлетворное влияние путешествий! Обычаи родной страны забываются напрочь, способен обнять разве что девушку! Бессовестный кошак, а ничего, что у тебя тут еще друг имеется, который тоже не против крепких объятий в знак приветствия? Рукопожатие отдает некоторой холодностью, или может… — виконт замер, осененный внезапной мыслью и почти в ужасе взглянул на Винсента, — Ты на меня за что-то обижен? О, горе мне, позор моим несуществующим сединам! Друг мой, клянусь тебе, я…

Закончить он не успел. Мужчина, все же несколько уставший с дороги, не желая дольше выслушивать воплей юноши, которые тот, надо сказать, ухитрялся провозглашать довольно искренне, с искрой патетики, будто бы и в самом деле переживая, сгреб его в объятия и крепко сжал. Роман, не ожидавший такого, сдавленно пискнул и, не желая оставаться в стороне, сам обнял вернувшегося друга, сжимая его, заметим, не менее сильно.

Винсент крякнул и, полагая обмен мужскими приветствиями завершенным, выпустил парня из объятий.

— Что ж, по крайней мере, я теперь убежден, что не забыт здесь, — констатировал он, довольно ухмыляясь и, оглядевшись, осведомился, — А где Эрик? Ричард? Или что, страшный стук был услышан только вами двумя?

— Сколько беспокойства я --">