Илья Саган (Саган Ил) - Мне написал покойник

невероятно!

Стук усилился. Человек за дверью явно не собирался сдаваться — в ход пошли ноги. Грохот на мгновение заглушил даже голосящий во всю мощь телевизор. Мужчина состроил гримасу безысходности, сел и тряхнул головой. Обведя комнату мутным взглядом, почесал пористый нос и осипшим голосом рявкнул на дверь:

— Кого там ещё принесло?! Пошли вон, я никого не звал!

Дрожащей рукой он наполнил стакан скотчем и залпом опрокинул в пересохшую глотку. Передёрнулся. Ну и гадость. Но как же хорошо!

Надоедливый стук не прекращался.

— Что ж вам так неймётся? Заплачу я, заплачу, подождите недельку! Алан Трекер ещё никогда должником не оставался!

Трекер с мрачным видом снова отвинтил крышку с бутылки и принялся пить прямо из горлышка.

Ну вот, совсем другое дело!

Он поднялся с дивана, подтянул пузырящиеся в коленях штаны и устало вытер лоб.

— То не прогреешь, то врубят отопление так, что задохнуться можно — у собаки и той конура лучше. Дерут втридорога, ещё и донимают, — пробубнил он и неуверенной походкой поковылял к двери.

Треск в голове мешал сосредоточиться, дрожащие руки не слушались. С трудом справившись с негнущимися пальцами, Алан щёлкнул задвижкой и распахнул дверь. На него испуганно смотрела миловидная блондинка.

Девушка внимательно оглядела Трекера, испуг на лице сменился облегчением.

— Ну ты даёшь, пап! Минут двадцать тарабаню, думала скорую вызывать.

— Джесс, доченька, ты? — Он протёр опухшие глаза. — Спасибо, что не забываешь старого идиота.

— Я же звонила два часа назад.

— Да? Извини, дорогая, заснул. Ты проходи–проходи.

Войдя в комнату, Джессика наморщила аккуратный носик и принялась обмахиваться ладошкой.

— Фу-у, ну и запашок здесь! — попыталась она перекричать диктора.

Джессика недовольно посмотрела на голосящий ящик и невольно задержала взгляд. Здание из красно–коричневого кирпича на экране, увенчанное высокой квадратной башней с колокольней и опоясанное изящной колоннадой, чем–то неуловимо напомнило венецианский дворец Дожей, который Джессика видела, путешествуя по Италии ещё студенткой.

— …имя этого великого человека — Малколм Фриз! Именно доктору Фризу год назад вручили Нобелевскую премию по медицине, а сейчас он покорил комитет достижениями в физике, химии и литературе…

Молодой репортёрс порозовевшими от мороза щеками эмоционально жестикулировал и скороговоркой выплёскивал слова, приплясывая на ступеньках. Какая–то внутренняя пружина не давала ему стоять на месте.

— Па–ап, можно я вырублю твою шарманку, говорить совершенно невозможно?!

— Конечно–конечно.

Джессика распахнула окно и, подняв валяющийся под ногами пульт, нажала на кнопку выключения.

— Просто ужас, до чего ты себя довёл, — вздохнула она, перестёгивая пуговицы на перекошенной рубашке отца. — Сходи умойся и хоть немного приведи себя в порядок, а я тут приберу слегка.

Трекер кивнул и послушно направился в ванную. Вернувшись, он с удивлением отметил, что занавески задёрнуты, свет выключен, а на столе красуется праздничный торт с горящими свечами.

— С днём рожде–енья–а те–ебя–а, с днём рожде–енья–а те–ебя–а, с днём рожде–енья–а, ми–илый па–а–па, с днём рожде–енья–а те–ебя–а-а… — бойко запела дочь.

— У–у–у! Совсем забыл!

— Сегодня десятое декабря, тебе пятьдесят восемь стукнуло.

— Спасибо, милая. Вишнёвый?

— Как всегда, — улыбнулась Джессика.

— Какая же ты у меня красавица! — Алан покачал головой. — Надо же, будто только от Харви Николза[1] вышла.

— Нравится, да? — Джессика сверкнула жемчужной улыбкой и сделала оборот вокруг себя. — Я теперь всегда так должна выглядеть — мне в газете собственную колонку выделили. Буду со всякими знаменитостями встречаться и о светских новостях писать.

— Поздравляю! Жаль, мамы нет с нами.

Трекер отвёл взгляд и незаметно смахнул появившуюся слезу.

— Хватит, пап, совсем уже съел себя. Не виноват ты в этом.

Сознание Алана снова пронзил визг неисправных тормозов и грохот страшного удара. В тот проклятый вечер именно он сидел за рулём злополучного лимузина.

Почему, почему он тогда ничего не сделал, не предотвратил этот ужас?!

Трекер поморщился и потёр занывшее колено. После аварии прошло уже больше года. Он несколько месяцев провалялся в больнице. Сейчас здоровье почти восстановилось, но боль в левой ноге до сих пор давала о себе знать, особенно когда накатывали воспоминания.

А вот Венди не выжила. Из–за него --">