Bunny Munro - История очевидца иных миров

дураках. То, что ты строишь из себя здесь прямо сейчас целку, окончательно уронило твоё мужское достоинство в моих глазах. Я не люблю ссыкунов и…

Окончание монолога Крейван не расслышал. Вторая волна воспоминаний накатила так же неожиданно, как и первая, но теперь он был готов, ждал её, даже жаждал. Фланахэн был уверен, что только осознав, что он есть такое, сможет противостоять угрозам этого странного мира. Он застыл, взгляд его остановился, руки безвольно повисли. На полминуты Крейван вернулся в свою реальность. По счастью, противник был полностью поглощен своим монологом судии и состояние Фланахэна его не интересовало.

— Слушай, я вот не понимаю: как безликий, сын своего отца, может быть таким трусливым?!

Тул О'Брайен просто закипал от праведного негодования. Уже битый час он пытался уговорить этого упрямца Крейвана Фланахэна на партнёрское участие в одном сверхприбыльном деле. Другой партнёр, Шейн Макконэхи, стоял рядом скрестив руки на груди. Надменный взгляд его сквозил презрением, но губы предательски кривились в насмешливой ухмылке. «Скотина!» — про себя в сердцах обругал его Тул: «Снова О'Брайен в лепешку расшибается, а вся поддержка верного друга Шейна заключается только в гордом стоянии рядом! Ладно, по делам вам и воздастся…».

Да и Фланахэна, кажется, слова О'Брайена ни капельки не зацепили. Растянувшись на едва поросшей весенней травке, он, блаженно прикрыв глаза, довольно улыбался. Тула улыбки приятелей начинали бесить.

— Ну и хрен с вами! Оставайтесь здесь лыбиться друг на друга, а я пойду и всё сделаю сам! И марки получу тоже сам! А потом уеду куда-нибудь на юг Заморья, где всегда тепло, а девки сами прыгают на парней, тем более, если парни эти при деньгах! А главное — там нет ваших паршивых рож, которые мне осточертели до желудочных колик…

Сплюнув, он развернулся и чуть ли не бегом направился к заброшенной деревне, в которой их небольшая компания обреталась последние две недели.

Шейн задумчиво смотрел ему вслед.

— Как думаешь, он и впрямь собрался проделать всю работу в одиночку?

Крейван даже и не подумал открывать глаза. Он почесал переносицу и ответил.

— Старина Тул, конечно, придурок, но не дурак, точно. То, что предложил нам тот серолицый хлыщ пахнет очень дурно. Выполнять такой заказ и втроём-то нереально, а пробовать одному — проще повеситься. Менее хлопотно и никуда не надо идти.

Фланахэн открыл глаза и резко приподнялся на локте. Солнце светило нестерпимо ярко и Крейвану приходилось держать ладонь козырьком, когда он смотрел на покосившиеся домишки.

— Но идти все равно придётся… В нашем возрасте получить такой заказ — это признание. Да, — и это начало взрослой жизни… Пойдём, поищем нашего бунтаря. Пора сообщить отрадные для его сердца новости.

Крейван попал в точку — это дело, дело странное, страшное и невероятно тяжёлое, и впрямь стало началом взрослой жизни. Только вот для двух его участников жизнь эта закончилась, не успев начаться. А Фланахэн по сию пору пытается забыть свою первую работу, но безуспешно. Раз от раза он проживает события того яркого, ясного весеннего дня, чаще во сне, но иногда и наяву. И каждый раз после он спрашивает себя: могли ли они избежать того кошмара? И сам же отвечает: нет. С того момента, когда началась проработка плана внедрения в табор ходоков, пути к отступлению не осталось. Наверное, можно было бы отказать серолицему. Но тогда, в этом Крейван был уверен и сейчас, они, молодые, горячие и глупые безликие, перестали бы себя уважать, а как потом жить без уважения к себе?

Изначально, все казалось проще некуда. Серолицый дал наводку, он сказал, когда один из ходоков придёт в деревушку с изысканным названием «Медвежий угол». Он, этот ходок, действительно пришёл. Все то время, что он ставил деревенскую ярмарку на уши, соря золотыми и серебряными марками налево-направо и нагружая повозку всевозможными товарами, от гусиных желудков до пеньки и гвоздей, Крейван сидел на телеге в десяти ярдах. То есть не Крейван, конечно, а зажиточный крестьянин из отдаленной деревушки, что раз в год выбирался продать свой урожай с двумя батраками- «телохранителями». Настоящий крестьянин, естественно, закончил свой путь земной ещё позавчера, в десяти милях южнеё деревни, на дне глубокого оврага. Там же остались и охранники. А теперь Крейван чуть ли не лицом к лицу наблюдает за своей целью. Да что там — наблюдает. Он недурно (по меркам --">