Анастасия Александровна Баталова (batalova) - Королевский понт

и гадать, отчего же такая молодая и красивая женщина предпочла спрятать своё лицо? Лучше, если маска будет закрывать его не полностью, а только ту половину, что пострадала от ожогов – в таком случае окружающие будут иметь общее представление о её лице, но загадка тем не менее останется… Рита взяла зеркальце и стала более подробно изучать шрамы, теперь уже без эмоций, а исключительно затем, чтобы понять, какой конфигурации нужно будет заказать маску – ей хотелось оставить наибольшую часть здоровой кожи открытой. Она нарисовала эскиз на бумаге. В некоторых местах можно даже сделать узор на металле ажурным, и пусть обязательно будет инкрустация. Искусственные бриллианты, желательно голубые или синие – любимые цвета Риты – вот здесь, здесь и там – с воодушевлённой поспешностью она поставила на бумаге несколько точек.

Принесли госпитальный обед – тарелку безвкусной похлёбки, несколько ломтей хлеба и картофельную запеканку. Всё это стояло, дымясь, на небольшом столе на колёсиках. Пока ела, Рита в шутку постаралась представить, как отреагировал бы Алан, вздумай она явиться к нему в маске. Вспомнилась их последняя встреча, примерно за год до сражения у Маймарова холма… Тогда обе половины Ритиного лица были ещё одинаково прекрасны; она, только-только получив повышение, с наивной восторженной гордостью носила на груди свою наградную ленту и щеголяла новенькой офицерской фуражкой… Конечно же, ей, молодой, полной жизнесозидающих сил природы, хотелось – да, да, тех самых, пресловутых, заслуженных героическими подвигами – нежных объятий… Почему именно Алан? Она сама не понимала, зачем тогда поехала, ведь между ними всё уже казалось ясным – его лицо, испуганное, виноватое, когда он принимал у неё из рук своего ребенка, было красноречивее любых оправданий – но Рита тем не менее поехала, её тянуло к этому мужчине, влекло несмотря ни на что.

Девочке было уже года четыре, она больше походила на отца, чем на мать, чернявая, живая, с большими блестящими глазами – дочь Алана первая выбежала навстречу с крылечка. Вслед за нею он вышел сам – в кухонном переднике, с руками белыми от муки, остановился в дверях, облокотившись на косяк плечом, оглядел двор – куда это так рванула девочка? – узнав Риту, застыдился, спрятал за спину руки, опустил глаза… И она отметила, что он по-прежнему удивительно хорош, только, пожалуй, даже ещё лучше, в таинственном ореоле принадлежности другой женщине, недоступный, а оттого ещё сильнее желанный.

Они поговорили на веранде. Хозяин дома, старик, какое-то время сидел с ними, доброжелательно щурился на Риту, играл с девочкой фигурками, вырезанными из фанеры. Потом он ушёл и будто бы ненамеренно увлек за собой ребёнка.

– Поедешь со мной? Так, как будто ничего не было? У меня сейчас есть деньги, чтобы купить дом. Будем жить потихоньку, растить дочь.

Алан склонил голову так, словно покорялся неведомой, но грозной судьбе, и тихо ответил:

– Не могу.

– Но почему? Всё забывается, время способно перемолоть и не такие воспоминания, как наши. Я готова простить тебя.

– Дело не в этом.

Алан поднял на Риту свои большие глаза – сочные глянцевые виноградины, озарённые черным сиянием ресниц.

– Я никогда не смогу быть совсем твоим теперь, я знаю, я чувствую, – он взволнованно перебирал завязки передника, который так и не снял, – нас будет всегда трое, – произнося это, Алан трогательно отвел взгляд, – я буду сравнивать тебя с нею, пусть несознательно, но этого не избежать; кто-то может так жить, любить снова, увлекая за собою в новые отношения толпы призраков бывших возлюбленных. Я не могу.

– Алан… – в вырвавшемся у неё вздохе было и восхищение его верностью, целомудрием, и сожаление о несбывшемся счастье. Этот юноша показался ей вдруг идеалом добродетели, настоящим сокровищем, какое не сыскать, даже обойдя земной шар вокруг несколько раз, едва ли не воплощением Пречистого. "Нимба у него над головой только не хватает," – подумала она в приступе этого кощунственного преувеличения. К Алану как раз прибежала дочь и начала неловко вскарабкиваться на его колени.

– А она приезжает? – спросила Рита, намеренно не называя имени своей соперницы. Она с самого начала понимала, что Тати никогда не имела на Алана серьезных видов и просто играла с ним. Одно время эта мысль сводила Риту с ума, но постепенно она успокоилась, решив для себя, что любимый мужчина останется любимым даже --">