В Белоусов , А Конан-Дойль , Б Туров , В Херрон - Всемирный следопыт, 1929 № 06

Из Половинки — маленького рыбацкого поселка, расположенного у самого подножья Хибин, на берегу Имандры, ушел человек. Начиналась зима. Озеро было покрыто льдом и твердым морщинистым снегом. Человек ушел через озеро к Монче-губе. За озером никто не жил. Там только горбился длинными хмурыми вараками лес — трепаный лапландский Варь. Над ним поднимались горы — одинокие, голые, тяжелые тундры, белые, холодные. В лесу на снегу цепочки следов, завязанные в причудливые узлы, рассказывали тому, кто умел слушать и понимать, много драм и комедий звериной жизни. Кроме леса, гор, следов и снега здесь ничего не было.

Лапландский　Варь.

Человек привел с собой на Монче-губу двух оленей: гирваса и важенку. Кроме того у человека были топор и ружье. В этом было все его богатство. Перейдя озеро, он привязал к деревьям оленей воткнул в пень топор и сказал.

— Здесь будет мой дом.

Когда легендарные герои Калевалы^[1]) отправились за волшебной мельницей Сампо в «вечно мрачную Пахьолу», их ждали в этой суровой северной стране всевозможные испытания. Мороз сковывая их на пути озера, не позволяя плыть на лодке, гремящие водопады пытались погубить путников в своих пучинах, туман заставлял долго блуждать по лесам, а ужасная буря преследовала героев на море. Но потомки светлого Калевы знали заклинания от всех этих напастей и благополучно достигли цели.

Человек, пришедший из Половинки, не знал Калевалы. Не знал он и заклинаний. Он не мог прибегнуть к помощи потусторонних сил. Для борьбы с неласковой полярной природой он был вооружен только топором, ружьем, своими руками и охотничьей смекалкой. Но принял он вызов с неменьшим спокойствием, чем могущественный Вейнемейнен. Больше: он вступил в борьбу, не думая, что делает что-либо необыкновенное. Иной жизни он не знал.

Человек не стал строить себе жилища. У него не было на это времени. Он жил у костра, в яме, которую выкопал себе в снегу ногами. Первой заботой человека были олени. Их нельзя было держать все время на привязи. Только те олени, которые пасутся свободно, становятся сильными и умными. Нужно было отгородить для них пастбище.

— Тук-тук! Тук-тук! — раздавалось в лесу.

Это человек рубил корявые лапландские елки и сосны. Звон топора был новым звуком на Монче-губе. И по ночам встревоженные жители тайги приходили смотреть, что задумал устроить в этой глуши человек. Приходил песец, прибегала лисица, приползала на брюхе выдра. Человек положил приманку и поставил самодельный капкан. В него попалась росомаха.

Лопарский самодельный капкан.

Через неделю изгородь была готова. Олени могли пастись на воле. Но и теперь человек не стал строить избушку: у костра было достаточно тепло. Человек взялся за ружье. Много дней под ряд он бродил на лыжах по лесам и варакам и бил еще непуганных зверей. Волчий след завел его в горы — в тесное ущелье на склонах Монче-тундры. Это было ущелье ветров. Зимой в нем всегда дули чудовищные сквозняки, несли снежную пыль между отвесными скалами. В бурю против ветра нельзя было итти через ущелье. Буря держала человека в ущелье три дня. Когда он вернулся на Монче-губу, его олени были растерзаны волками.

Снова перешел человек через озеро и вернулся с новыми двумя оленями. Он выменял их на добытую пушнину. Но в первую же ночь кто-то потревожил в берлоге большого старого медведя. Рассерженный и голодный зверь вышел на охоту. Его жертвой был олень человека. Медведь съел его целиком, двести кило мяса за один присест! Но зверь объелся и не мог уйти по глубокому снегу. Человек нашел его и убил.

С одной важенки не начнется стадо. Упрямый человек взял единственного своего оленя на веревку и ушел на Монче-тундру. Там он нашел следы большого стада диких оленей. Десять дней человек шел за стадом по следам. Он настиг его в глубоком разлоге у самой Чуны-тундры. Еще не кончилась пора оленьей любви. Еще гирвасы жадно нюхали воздух и шли на ветер. Человек был хитер. Он вымылся оленьей мочей, чтобы заглушить свой человечий запах, обошел стадо с подветренной стороны, привязал важенку к --">