Наталья Брониславовна Медведская - Иволга

отдёргивая руку.

Анастасия Глебовна поманила внучку и ободряюще улыбнулась:

– Вера, иди сюда, попробуешь «загрызть грыжу», ты ведь умеешь.

– Я боюсь, – стала сопротивляться девочка. Паника тотчас охватила её.

– Попробуй, у тебя всё получится,– подбадривала знахарка, настойчиво подталкивая внучку к лежащему малышу.

Так Вера впервые начала лечить.

Когда посетительница со спящим малышом ушла, она спросила бабушку:

– Почему эта тётя светилась, как радуга? Возле неё так приятно находиться рядом.

Анастасия Глебовна вздохнула и погладила Веру по мягким кудряшкам.

– Тебе повезло внучка, ты встретила солнечного человека.

Глаза Веры загорелись любопытством.

– Отчего этот свет?

Анастасия Глебовна подошла к окну, с минуту помолчала, наблюдая за внуками. Миша катал Катю на качелях, малышка смеялась и просила брата, раскачивать сильнее. Потом задумчиво произнесла:

– Я точно не знаю, но думаю, что поступки, дела определяют свет вокруг человека. Доброта, честность, умение и желание помогать людям дают красивый ореол. Злость, обиды, ненависть, преступления гасят его. Я многого не знаю. Учись, Вера, и сможешь объяснить это с научной точки зрения. Наши предки умели и знали больше. Мы их потомки подрастеряли знания. В доме есть рукописные книги прадеда, но никто не может их прочесть. Мы забыли язык, на котором они написаны. Осталось только умение лечить людей, и предупреждение: никогда не помогать людям, вокруг которых клубится туман. Этим «тёмным» не тело, а душу лечить надо. Просто убирая телесный недуг, им не помочь. Свою душу они сами должны спасать. По молодости я пробовала их врачевать, но каждый раз сама болела. А они, подлечившись, творили страшные дела. Сами гибли и других губили. Эти люди меченые, мы не должны их выручать. От них спасаться нужно.

Вера внимательно слушала, затаив дыхание. Потом, сощурив глаза, поинтересовалась:

– А отчего ты еле светишься, ведь стольких вылечила?

Анастасия Глебовна растерялась:

– Понятия не имею. Себя-то я не могу видеть, а моя бабушка мне не объяснила. Думаю, она сама этого не знала. – Знахарка устало опустилась на стул, сложив маленькие, сильные руки на коленях.

– А другого цвета люди бывают? – спросила девочка, рассматривая себя в зеркало.

– Однажды, я видела голубовато-сиреневый цвет вокруг монаха. Красный у молодого парня, но чаще не видно, никакого ореола. – Анастасия Глебовна с улыбкой наблюдала за попытками внучки разглядеть, есть ли у неё свечение?

Потерпев неудачу, и, не заметив у себя никакого ореола, раздосадованная Вера осведомилась:

– А почему не все светятся?

– Наверно, мы видим только сильные проявления чего-то, или наш дар небольшой. Как с плохим зрением, что-то видим, а не понимаем что. Даже в нашей семье этот дар не у всех. У твоей мамы его нет, у брата тоже, про Катю ещё неизвестно. Как говорила моя мама: «Без этой способности видеть – лечить не получится.

***

С того разговора прошло пятьдесят три года. Вера стала Верой Фёдоровной. Анастасии Глебовне было уже девяносто восемь лет, но она сохранила прекрасную осанку, ходила, держа спину ровно. Её прежде густые совершенно белые волосы поредели. Кожа на лице и руках стала похожа на сухой пергамент. Она так и жила в родовом доме вместе с матерью Веры – Ольгой, тоже уже старушкой. Мужчины, кроме деда Фёдора, в их семье не задерживались: мало кому понравится жена, вечно занятая с больными. Её могут поднять среди ночи и позвать на помощь. Готовит урывками, да ещё смотрит так, словно видит насквозь.

Мать Веры – Ольга никогда не выходила замуж. После рождения Миши дети мужского пола в их семье больше не рождались – только девочки. В шестнадцать лет она родила первенца Мишу от заезжего солдата. Последующих дочек тоже не баловала отцами. Вера появилась от командировочного. Катя, спустя четыре года, от студента, бывшего на практике в их колхозе. Чтобы дети не носили разные отчества, всех записали на имя деда Фёдора. Дара к лечению у Ольги не обнаружилось. Время от времени она пыталась устроить свою судьбу – уезжала в город, оставляя детей на мать. Ольга была красивой, доброй, но невезучей: в спутники жизни всегда выбирала не подходящих людей. Пока матери не исполнилось тридцать восемь лет, Вера видела её редко. Но однажды она вернулась худая, осунувшаяся, поблекшая, долго болела. Выздоровев, больше уже не покидала семью. Пытаясь наверстать упущенное время, Ольга попробовала --">