Евгений Григорьевич Санин - Божий суд

class="book">Чтобы достойно описать поход,

Исполненный победы и отваги!

Л е т о п и с е ц

(кланяясь)

Все сделаю, как ты велишь!

Р а т и б о р

Люблю монахов, между прочим,

За послушанье, этот — вишь!

Какой смиренный!

Мономах

(ворчит)

Даже очень!

Р а т и б о р

(подходя к столу и перебирая письма)

То хорошо, что всех ты отпустил!

Гляжу, уже ответы появились?

Все больше, больше, больше наших сил!

Как они сразу все зашевелились!

Дверь открывается и входит гонец. Он передает грамоту Мономаху, тот читает ее и кладет на стол.

Р а т и б о р

Гонцы, гонцы, смотрю я, без конца!

Спешили, видно, без ночлега...

Мономах

От Святополка только нет гонца,

Да... от мятежного Олега.

Мономах и воевода перебирают свитки и обсуждают между собой каждое письмо.

Л е т о п и с е ц

Есть в памяти у каждого страница,

Которую бы нам хотелось сжечь.

Она порой в ночи кошмаром снится,

А утром не дает расправить плеч.

(глядя на Мономаха)

Да, у кого-то это только строчка,

А у иного — неподъемный том.

Когда ж конец всему поставит точка,

То будет поздно вспоминать о том,

Что было нам дано благое время,

Когда, упавши перед Богом ниц,

Могли мы снять безжалостное бремя

Своих постыдно-горестных страниц...

Р а т и б о р

(показывая одно из писем)

Вот этим к нам — день-два лишь ходу!

Пойду, теперь бы надо нам успеть

Все приготовить к их приходу...

Мономах

Постой! Ты... вот что мне ответь!

 (заглядывая в глаза Ратибору)

После того, как крест твой князь нарушил,

Пойдешь ли ты с ним, как и прежде, в бой?

Р а т и б о р

Да ты и впрямь, как будто, занедужил!

Ну что ты, княже, делаешь с собой?

Да все мы ежедневно, ежечасно

Не нарушаем разве крест, греша?

Ты с ханами хоть это не напрасно!

А так — зря гибнет вечная душа...

Мономах

Ну, успокоил...

Р а т и б о р

Ради Бога!

Не мне описывать круги,

Когда прямая есть дорога!

Мономах

(задумчиво)

Вот он зачем считал шаги...

Р а т и б о р

Кто? Чьи?

Мономах

Да так... Владыка!

Р а т и б о р

(качая головой)

Себя ты больше не вини,

А вместо дел сейчас, пойди-ка,

Приляг, пожалуй, отдохни!

Ратибор уходит.

Мономах

(ему вслед)

Да, повезло на воеводу,

Такого больше не сыскать,

Ни мне, ни моему народу!

А как сумел он подсказать...

Как вовремя сказал про вечность!

ЧтО слава и довольство перед ней?

Земное все — такая быстротечность,

И только там — навек, с душой своей!

(летописцу)

Чем нам гордиться — юностью? Пройдет!

Красой? — увянет! Слава — позабудет!

Все мимолетно, все от нас уйдет,

И главное — что вечно будет?..

(отходит от стола)

Живем, забыв, что вечность ожидает,

Себя и не стараясь побороть,

А на груди у нас — за нас страдает

Всеведущий, всеслышащий Господь...

(подходя к иконе Спаса Нерукотворного)

Вот так и я, живу и забываю,

О чем бы надо помнить самому,

Что каждый миг я клятву нарушаю,

Которую я дал — Ему, Ему!

(опускаясь на колени)

Господи, прости меня за то,

Что поклоны, как перед кумиром,

Бил я перед этим грешным миром,

Как не бил, наверное, никто...

И за то благодарю Тебя,

Что, не осуждая даже взглядом,

Ты стоял со мной все это время рядом,

Как никто другой, меня любя!

(поднимаясь)

Ну вот, и легче стало на душе...

Хотя с колен и трудно мне подняться...

Так и стоял бы... но вполне уже

Могу я снова за дела приняться!

(направляясь к

--">