Стернер Сент-Пол Мик - Ужас морей

кивнул и ненадолго затих, словно собираясь с мыслями.

— На самом деле мой рассказ берет начало после полудня 12 мая, — заговорил Митчелл, — хотя тогда я не осознавал всю важность того инцидента. Мы шли на всех парах, рассчитывая поскорее пересечь карантинную зону и достичь Нью-Йорка, когда с носа донесся крик вахтенного. Была моя смена, и я поспешил узнать, в чем дело. На вахте стоял Луи Грин — хороший умелый моряк, но завзятый пьяница. Я спросил, что случилось. Когда он повернулся ко мне, его лицо было искажено ужасом:

— Мистер Митчелл, я только что видел морского змея.

— Чепуха! — резко ответил я. — Ты опять напился.

Он поклялся, что не брал в рот ни капли. Я велел ему описать, что именно он видел. Понять речь Луи было непросто — так сильно у него стучали зубы, но в конечном счете удалось выяснить, что он увидел голову гигантского монстра размером в добрые полмили поперек, со змеиным телом, которое простиралось до горизонта. Я направил бинокль в указанном направлении и, разумеется, ничего не нашел. Грин пребывал в таком состоянии, что вахтенный из него был никакой, так что я снял его с поста и отправил на нижнюю палубу, решив, что у него начинается белая горячка.

Нам в лоб дул ветер, правда, не слишком сильный, так что мы не добрались до порта до темноты и бросили якорь в карантинной зоне у самого Статен-Айленда, в сорока саженях от берега. Капитан Мерфи передал по радио сообщение на катер береговой охраны. Вы, наверное, в курсе, что мы перевозили четыре миллиона золотом из Банка Англии в Федеральный резервный банк Нью-Йорка.

Доктор Берд и Карнс кивнули. Десять дней назад необъяснимой пропаже «Аретузы» было посвящено немало газетных полос.

— Появился катер, просигналил нам и встал на якорь ярдах в трехстах. До сих пор все шло как положено. Я прошел на корму, оглядел простирающуюся за нами Атлантику и осознал, что галлюцинациями страдает не только Грин. Ветер стих, вокруг стемнело, но не настолько, чтобы ничего не было видно. А я увидел — или мне показалось, что я увидел, — огромную черную тушу, всплывшую на поверхность примерно в миле от нас. У нее было два вроде как глаза, и у меня возникло ощущение, что эта тварь следит за нами. Я бросил еще один взгляд, но видение не пропало. Я сходил за биноклем. По моему возвращению это… нечто исчезло. Но на том месте, где оно находилось, вода пузырилась — как будто там находился гигантский подводный ключ или что-то подобное.

Я направил бинокль на подозрительное место и — могу в этом поклясться — увидел еще одно большое змеевидное тело. Оно колыхалось на волнах и перемещалось вместе с ними, словно паря. Оно находилось немного ближе первой твари, и я мог отчетливо его разглядеть; думаю, в нем было футов пятнадцать-двадцать в ширину, а простиралось оно до горизонта — совсем как описанное Грином. От такого зрелища меня пробила дрожь, и я не мог сдержать вопль. Вахтенный подбежал узнать, что случилось. Я сунул ему бинокль и ткнул пальцем. Тот глянул, вернул бинокль и посмотрел на меня с любопытством:

— Сэр, я ничего там не вижу.

Я забрал у него бинокль и попытался навести, но руки так тряслись, что мне пришлось отложить его в сторону, на поручень. Вахтенный был прав: вода снова выглядела обычной. Матрос продолжал вопросительно смотреть, и я догадывался, что он думает обо мне примерно то же, что думал я о Грине несколькими часами ранее. Я придумал какую-то отговорку и ушел на нижнюю палубу — прийти в себя. В зеркале я заметил свое отражение: лицо было белым, как мел, с меня струился пот.

Немного собравшись с духом, я убедил себя, что все это лишь пригрезилось после красочного описания Грином его собственных галлюцинаций. Склянки пробили восемь, младший офицер Фултон пришел снять меня с вахты. После этого я постарался отдохнуть и взять себя в руки — без особого успеха. Перед самой полуночью, когда мне снова пора было дежурить на палубе, я спустился в кубрик посмотреть, как там Грин. Он лежал на койке с широко распахнутыми глазами.

— Как теперь себя чувствуешь, Грин? — поинтересовался я.

Тот посмотрел на меня как человек, глядевший смерти в лицо:

— Мистер Митчелл, есть ли надежда, что мы пришвартуемся сегодня ночью?

— Ну конечно, нет, — ответил я довольно резким тоном. — Что с тобой? Боишься, что нас съест твой морской змей?

— Точно съест, если мы заночуем здесь, сэр, — ответил он убежденно. — Я видел его жуткую --">