Кормак Маккарти - Цикл "Пограничная трилогия"+Романы вне цикла. Компиляция. 1-5
Название: | Цикл "Пограничная трилогия"+Романы вне цикла. Компиляция. 1-5 | |
Автор: | Кормак Маккарти | |
Жанр: | Крутой детектив, Приключения про индейцев, Авторские сборники, собрания сочинений, Компиляции | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | неизвестно | |
Год издания: | - | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Цикл "Пограничная трилогия"+Романы вне цикла. Компиляция. 1-5"
Поклонники Маккарти называют его величайшим американским писателем со времен Уильяма Фолкнера. Сол Беллоу восхищался его "всемогущим владением языком, его фразами, дающими жизнь и говорящими о смерти". У романов Кормака Маккарти есть размах: он пишет об экзистенциальных проблемах, об эпических героях и апокалиптическом исходе. Многие считают его главным романом "Blood Meridian" ("Кровавый меридиан"), рассказывающий о банде, охотившейся на индейцев у техасско-мексиканской границы в 1840-х годах. Некоторые критики полагают, что по своему значению для американской литературы "Кровавый меридиан" может сравниться только с "Моби Диком". В то же время, хватает и тех, кто совсем не в восторге от Маккарти. Главный литературный критик "New York Times" отмечает, что в его книгах полно "сентиментальности, претенциозности и напыщенного чувства собственной важности".
Содержание:
Пограничная трилогия:
1. Кони, кони… (Перевод: Сергей Белов)
2. За чертой (Перевод: Владимир Бошняк)
3. Города Равнины / Содом и Гоморра. (Перевод: Владимир Бошняк)
Романы вне цикла:
1. Кровавый меридиан (Перевод: Игорь Егоров)
2. Старикам тут не место (Перевод: Валерий Минушин)
Читаем онлайн "Цикл "Пограничная трилогия"+Романы вне цикла. Компиляция. 1-5". Главная страница.
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (645) »
Кормак Маккарти Кони, кони…
I
Пламя свечи и отражение пламени в высоком зеркале дважды затрепетали и опять застыли ― когда он отворил дверь, входя в холл, и когда закрыл ее за собою. Снял шляпу и медленно двинулся вперед. Половицы скрипели под его сапогами. В темном зеркале, на фоне лилий, бледно склонившихся в хрустальной вазе с высоким узким горлом, возникла фигура в черном костюме. Сзади, по стенам холодного коридора, поблескивали в скудном освещении застекленные портреты предков, о которых он мало что знал. Он посмотрел на оплывший огарок, потрогал пальцем теплую восковую лужицу на дубовой поверхности, потом перевел взгляд на того, кто лежал в гробу. Странно съежившееся на фоне обивки лицо, пожелтевшие усы. Веки тонкие, словно бумага. Нет, это никакой не сон.Снаружи было холодно, темно и безветренно. Где-то в отдалении промычал теленок.
При жизни ты так никогда не причесывался, сказал он.
В доме стояла мертвая тишина, если не считать тиканья каминных часов в гостиной. Он вышел, прикрыв за собой дверь.
Холодно, темно и безветренно, и лишь над восточным краем мира проступала серая полоса. Он шел и шел, пока не оказался в прерии, потом остановился со шляпой в руках, словно проситель, представший пред ликом тьмы, правившей миром. Он стоял и стоял. Потом повернулся и зашагал обратно. Издали послышался слабый гул поезда, и он снова остановился, поджидая, когда поезд приблизится, ощущая, как под ногами подрагивает земля. Поезд мчался с востока, словно удалой предвестник светила, ― летел рыча и завывая, и узкий луч прожектора вонзался во тьму, в мескитовые заросли, рождая из ночи бесконечную линию ограды вдоль рельсов, рождая и всасывая в себя проволоку и столбы. Поезд продолжал свой бег, оставляя за собой шум, грохот и шлейф дыма, хорошо заметный на светлевшем небе. А он стоял, держал в руках шляпу и смотрел на состав, пока тот не растворился в ночи, пока не стихли последние отголоски шума и грохота, пока не перестала подрагивать земля. Тогда он надел шляпу, повернулся и зашагал назад.
Когда он вошел на кухню, она обернулась от плиты и посмотрела на него, оглядывая новый костюм.
Буэнос диас, гуапо.[1]
Он повесил шляпу на крючок у двери, где висели дождевики, потники, а также разрозненные элементы конской упряжи, подошел к плите, налил себе кофе и направился с чашкой к столу. Она же, открыв дверцу духовки, вытащила противень с только что испеченными булочками, положила одну на тарелку, подошла к столу и поставила перед ним, не забыв захватить нож для масла. Легонько коснулась пальцами его затылка потом вернулась к плите.
Спасибо, что зажгла свечу, сказал он.
Комо?[2]
Ла кандела.[3]
Но фуи йо,[4] возразила она.
Ла сеньора?[5]
Кларо.[6]
Йа се леванто?[7]
Антес ке йо.[8]
Он допил кофе. За окном занимался рассвет. К дому шел Артуро.
Отца он увидел на похоронах. Тот стоял у ограды, на другой стороне посыпанной гравием аллеи. Один раз зачем-то сходил к своей машине, но сразу же вернулся. С утра задул сильный ветер, и поднятая им пыль смешивалась с хлопьями снега. Женщины сидели, судорожно придерживая руками шляпки. Кладбищенские служители поставили навес, но от него было мало прока ― ветер налетал то с одной, то с другой стороны и трещал брезентом, заглушая слова священника. Когда церемония закончилась и собравшиеся стали подниматься, ветер набросился на складные стулья, принялся гонять их по кладбищу, запуская ими в надгробья.
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (645) »