Гегенштауфеном, королем немецким и наследником Фридриха Барбароссы, императора Священной Римской империи

Танкред — граф Лечче, кузен Вильгельма по побочной линии

Сибилла — жена Танкреда

Рожер — сын Танкреда

КИПР

Исаак Комнин — самопровозглашенный император

София д’Отвиль — его супруга, незаконнорожденная дочь покойного короля Сицилии Вильгельма I

Анна Комнин — дочь Исаака

САРАЦИНЫ

Аль-Малик аль-Насыр Салах-ад-Дин, Абу аль-Музафар Юсуф ибн Айюб — султан Египта, известный крестоносцам и историкам как Саладин

Аль-Малик-Адиль, Саиф ад-Дин Абу-Бакр Ахмад ибн Айюб — брат Саладина

Баха ад-Дин ибн-Шаддад — приближенный Саладина, автор «Редкой и превосходной истории Саладина»

УТРЕМЕР

Балдуин IV — «Прокаженный король», покойный

Сибилла — его сестра, королева Иерусалимская

Ги де Лузиньян — ее муж, король Иерусалимский

Изабелла — сводная сестра Сибиллы

Онфруа де Торон — ее супруг

Балиан д’Ибелин — повелитель Наблуса, супруг Марии Комнин, бывшей королевы Иерусалимской и матери Изабеллы Конрад Монферратский — родом из Италии, сеньор Тира, кузен короля Франции Филиппа

Амори и Жоффруа де Лузиньяны — старшие братья Ги и вассалы короля Ричарда

Гарнье Наблусский — великий магистр ордена госпитальеров

Робер де Саблъ — великий магистр ордена тамплиеров

Жосций — архиепископ Тирский

УЧАСТНИКИ КРЕСТОВОГО ПОХОДА ВМЕСТЕ С РИЧАРДОМ

Генрих I — граф Шампанский, племянник Ричарда и короля Франции Филиппа

Андре де Шовинъи — кузен Ричарда

Роберт Бомон — граф Лестерский

Губерт Вальтер — епископ Солсберийский

Братья де Пре, Гийом, Жан и Пьер — норманнские рыцари

Жак д’Авен — фламандский лорд

УЧАСТНИКИ КРЕСТОВОГО ПОХОДА ВМЕСТЕ С КОРОЛЕМ ФИЛИППОМ

Гуго — герцог Бургундский, кузен короля Филиппа

Филипп — епископ Бове, кузен короля Филиппа

Робер — граф Дре, брат Бове

Матье де Монморанси — юный французский лорд

Гийом де Барре — прославленный французский рыцарь

Жофре — сын графа Першского, женат на племяннице Ричарда Рихенце (Матильде)

Леопольд фон Бабенберг — герцог Австрийский

 

 

ГЛАВА I
Тир, Утремер
Июнь 1191 г.

Когда показался Тир, люди притихли, впечатленные могучими стенами и взволнованные первой встречей с городом, по улицам которого ходил некогда Господь Иисус. Тир представлял собой практически остров и соединялся с материком только короткой и узкой дамбой. В море глубоко вдавался волнорез, или мол, а мощная цепь, протянутая от высокой башни на восточной его оконечности к башне на суше, преграждала вход в гавань. Ричард с удивлением обнаружил, что при виде древних каменных стен знаменитого библейского города взгляд его затуманился от слез. Более трех лет прошло с тех пор, как он, узнав о падении Иерусалима, принял Крест. За эти годы священный поход не раз казался всего лишь соблазнительным миражом, манящим на горизонте, но недостижимым. Теперь он наконец обрел осязаемую форму.

К стоящему на носу галеры королю подошел Андре и нахмурился при виде натянутой цепи — они ведь загодя направили сюда Балдуина де Бетюна, а также Пьера и Гийома де Пре на маленькой сагитте, чтобы предупредить о прибытии Ричарда.

— Почему горожане не опустили преграду, чтобы впустить нас в гавань?

Этот прагматический вопрос вернул короля к реальности, и он тоже нахмурился. Потом дал знак шкиперу галеры Алану Тренчмеру. Когда корабль подошел на расстояние оклика, Тренчмер потребовал впустить флот английского короля. Ответа не последовало ни с одной из сторожевых башен, хотя галера подошла достаточно близко, чтобы стало видно расположившихся на укреплениях воинов. Тренчмер собирался закричать снова, но тут англичане заметили, как возвращается их сагитта.

Гребцы ловко подвели кораблик к борту галеры. Еще до того, как Балдуин и братья де Пре поднялись на палубу, люди поняли, что есть смысл приготовиться к очень плохим новостям. Ричард не мог припомнить, чтобы видел флегматичного обычно фламандца в таком возбуждении. По бледной коже Балдуина шли алые пятна, голубые глаза сузились до щелок, перебираясь через планшир, он чертыхался сквозь зубы. По-фламандски король не понимал ни слова, но перевода не требовалось.

— Эти сукины дети отказываются впустить нас в гавань!

На миг повисла изумленная тишина, сменившаяся криками ярости. Ричард опешил.

— Конрад смеет утверждать,

--">