Александр Герасимов - Дети Агамемнона. Часть I. Наследие царей

широко улыбнулась и начала подниматься, собираясь приветствовать мужа.

— Не надо. Мне сказали, что тебе нездоровится. — Агамемнон торопливо пересек комнату и встал у постели, горой возвышаясь над лежащей супругой.

— Разве именно эти слова ты хотел бы произнести после долгой разлуки, дорогой? — в глазах Клитемнестры сверкнул хитрый огонек.

Улыбаясь в ответ, царь Микен опустился на колено и взял ее за руку. Он смотрел на Клитемнестру с восхищением: в пылу сражений Агамемнон успел слегка позабыть, насколько красивой была его возлюбленная. И теперь эта сладостная, но чуть потускневшая фантазия предстала пред ним наяву, вновь засияв во всем великолепии.

— Я тосковал по тебе все это время, милая. Но теперь мое сердце наполнено радостью, а душа будто уносится в Элизиум. Наконец-то мы…

Не в силах окончить фразу, Агамемнон осторожно сжал кончики ее пальцев. Ему не хватало слов, чтобы выразить всю полноту своего чувства.

В Клитемнестре, дочери царя Тиндарея, текла спартанская кровь. Заметно моложе супруга, рядом с могучим Агамемноном она смотрелась превосходно — все считали их прекрасной парой. Царица обладала той роковой внешностью, что заставляла мужскую кровь кипеть. Даже родив троих детей, она не утратила красоты и притягательности. Ее черные волосы ниспадали на плечи тяжелой копной, а высокие скулы и маленький острый подбородок добавляли лицу необъяснимое очарование.

Но в глазах, выразительных и лукавых глазах, таилась особая сила. Серо-зеленый цвет с вкраплениями желтого придавал им глубину и вместе с тем — прозрачность. Взгляд Клитемнестры был подобен зимнему морю, холодному, преисполненному могучей силы, в котором мог пропасть без вести незадачливый пловец, рыбак или даже целый корабль.

Да, Клитемнестра была чудо как хороша собой! Глядя на нее, Агамемнон с великим трудом подавил желание овладеть возлюбленной прямо здесь и сейчас.

Пока он завороженно глядел, не в силах вымолвить и слова, царица заговорила:

— Я ждала тебя, Агамемнон, каждую ночь молясь богам о твоем благополучном возвращении. Твой поход был успешен, а дерзкая Троя пала к ногам микенского царя — нет лучше вести!.. Ведь ты давно мечтал об этом, и я наконец могу поздравить тебя с победой.

Царь наклонился и поцеловал жену. А затем, опомнившись, спросил:

— Где же наш сын? Я хочу наконец увидеть наследника, который будет править Львиным городом.

Клитемнестра грациозно встала с постели и прошла в соседнюю комнату, поманив супруга. Агамемнон послушно проследовал за ней. Здесь стояла небольшая детская кровать, украшенная искусной резьбой, а в ней мирно спал ребенок.

— Я назвала его так, как ты велел, — тихо сказала царица, — У этого мальчика красивое имя.

Агамемнон тоже подошел к кроватке. Спящий в ней малыш вдруг проснулся и с недоумением уставился на большого мужчину перед ним. Детские глаза имели такой же цвет, как и у матери.

Царь взял ребенка на руки с осторожностью, будто величайшую драгоценность на свете. Мальчик протянул ручки и неожиданно крепко вцепился в густую черную бороду отца. Агамемнон одобрительно засмеялся:

— Только посмотрите на него!.. Ты станешь настоящим героем, Орест. Я уверен в этом.

— Конечно, — Клитемнестра встала рядом с мужем и положила руки ему на плечи. — Об этом говорит и его имя: «тот, кто стоит на вершине». Мне нравится твой выбор, дорогой.

— Да, этому малышу в будущем предстоит возвыситься над людьми. И я постараюсь научить его всему, что знаю.

Ребенок в восхищении дернул отца за бороду, и царь был вынужден передать его матери, причем сделал это не без затруднений. Поглаживая пострадавшие от рук наследника волосы, Агамемнон поинтересовался:

— Я не видел девочек. Где они?

— Электра гуляет на лошадиных лугах. Тебе известна ее безрассудная страсть к лошадям, но не переживай: я отправила с ней прислугу и стражей. С девочкой ничего не случится, увидишь ее завтра… А Ифигения наверняка спит.

Царь почувствовал холодок в словах супруги, но не особо этому удивился. Клитемнестра была гордой, волевой женщиной и наслаждалась силой, которую ей дарил титул владычицы Микен. Рождение двух девочек стало для нее разочарованием — она множество раз говорила, что мечтала о сыне. Казалось, она жалела о времени, затраченного на беременность и трудные роды.

Агамемнон догадывался и о другой причине ее пренебрежения к собственным дочерям. Он часто --">