Екатерина Константиновна Гликен - Сказки Кольского полуострова

предсказать, примет ли общество его писанину или отвергнет.

Решено было начать с псевдонимов.

Оказалось, дело стоящее. Одна за другой, как пирожки из печки, вылетали его свеженькие изумительные враки в прессе.

Читали все. Зачитывались. До того складно врал. Да и направление неизученное выбрал – телепатию, пойди докажи, что не специалист.

Что ж, Петербург! Встречай героя.

Имя его уже знали в столице, его ждали, принимали с широкими объятиями. Для него раскрывались гостиные, для него зажигались свечи, ему рукоплескали и платили. Публика швыряла в него монеты без счета.

Всё это развлекало, нежило и угождало ему. Он был на вершине удовольствия. Мистикой увлекались все, даже учёные, как, например, Менделеев. Мистику любили, обожали, её подавали к столу, с ней ложились спать и вставали поутру, заваривали в чай и… да чего только не делали с мистикой. Во всяком случае, тогда она казалась почти единственным способом познания человеческого естества.

Варравченко проявил себя в Петрограде не только как искусный рассказчик. Начитанный и талантливый, он поражал даже известных учёных эрудицией и выводами. Тимирязев приходил его послушать.

Но Александр Васильевич пошел еще дальше. От теории – к практике. Он показал жадной любопытной публике, что телепатия не миф, а реальность. Желающим молодой псевдо… хотя теперь, когда уже сам Бехтерев заинтересовался им, и его деятельность заинтересовала профессоров из института мозга, теперь его можно назвать настоящим ученым. Так вот, ученый демонстрировал телепатические опыты.

Паре испытуемых предлагалось на расстоянии передавать друг другу информацию. Их выбритые головы соединяли некие медные трубочки. А перед каждым участником эксперимента устанавливалось овальной формы табло, на котором поочередно демонстрировались то формы, то текст. Результат восхищал. Что касается мысленной передачи форм на табло, успех был почти стопроцентным. Хромала передача текстовой информации, особенно сильно портило картину наличие шипящих и свистящих звуков, типа «ш», «с», «ж». Частенько такие слова передавались с ошибками. Но ведь исключения только подтверждают правила.

Да что там телепатия! В сытом Петрограде Александр Васильевич смог даже развернуть сеансы телекинеза. Шутка ли, на дворе 1911-й год, а люди могут двигать предметы силой мысли! Докажи после этого, что не бывал в Индии и не знаешь науки древних. Варравченко изобрел собственное удивительное устройство: в стеклянный сосуд поместил шелковую нить, к концу которой привязал перышко. Самое сложное дело – откачать воздух из сосуда. В домашних условиях не всем под силу. Зато каков результат. Силой мысли человек, хорошенько сосредоточившись, конечно, мог двигать и поворачивать легчайшее перышко на конце нити в любую сторону. Ну и что, скажете вы? И даже это Александр Васильевич предусмотрел. Кому нужны научные открытия, даже если это телекинез, если за них не платят? Поэтому великолепный ум сделал устройство прикладным: за деньги перышко могло предсказывать судьбу, отвечая «да» или «нет», поворачиваясь в ту или иную сторону. Теперь любой желающий мог задать вопрос, сосредоточенно смотря в стекло, и узнать исход дела. То есть это было опять гадание, еще одно, дополнительно к рукогаданию. А как же, ведь за гадания платят, а за науку…

Революция

Постепенно, немножко растолстевший, Александр Васильевич и сам уже начал верить во все те трюки, которые изобретал. Он уже и сам себя убедил в правдивости перышек и линий на руках, и в существовании таинственного учения древних, сочинять которое он не переставал ни на минуту.

Настоящей мечтой Александра Васильевича, теперь сытого и обласканного судьбой, на пальцах которого тоже засверкали всякие изумительные перстни, стал Тибет.

Ламы и дацаны снились ему. Он грезил ими. Он мечтал добраться до самого верха, туда, где начинается горная болезнь, туда, где хранятся древнейшие манускрипты… Но судьба распорядилась иначе. Раздобревшему пройдохе-романтику пришлось вскоре вспомнить привычки молодости, заложить украшения… В Петроград вошла революция, выметая из города всех кредиторов и жертвователей, всех платежеспособных жертв его гаданий.

Дворяне, купцы, флигель-адъютанты и камеристки, всё это мгновенно исчезло. В город вошли красные, а в меблированные комнаты Александра Васильевича – голод.

Но судьба не покинула своего любимого выдумщика: со стороны победителей --">