Евгения Ляшко - Поезд отправляется

дверь, по виду больше подходившая для подводной лодки. В ноздри ударил терпкий технический запах. В коридоре горел свет, и одно из купе было открыто.

Шагая туда, я почувствовал нечто новое и тут же поделился догадкой: – Эй, поезд стоит!

– И давно стоит, – послышался голос позади.

Мы резко обернулись. К нам направлялся добродушного вида старичок в костюме с галстуком.

– А вы тут как? От основной группы отстали? Курсанты, поди, какие? Ну, я вам покажу тут маленько, – подмигнул неожиданный гид.

– Что это? – кивнул в сторону купе Юрка.

Я заглянул внутрь и ахнул. Вместо коек там был пункт управления, напоминавший кабину машиниста, только без окон.

– Это пост начальника штаба БЖРК, – последовал ответ.

– Извините, а как БЖРК расшифровывается? – спросил Дима.

– Боевой Железнодорожный Ракетный Комплекс, в просторечии тот самый «ракетный поезд», – улыбнулся старик.

И тут на нас полился поток информации от человека, который явно любил своё дело. Он с гордостью рассказывал нам историю от самого создания комплекса. О легендах его окутывавших долгие годы.

– По русской военной классификации это «Молодец», а натовцы за рубежом назвали «Скальпель». Наш «Молодец» был полностью автономной мобильной пусковой системой запуска межконтинентальных баллистических ракет с ядерными головками. Было время, когда мировые лидеры просили, чтобы эти поезда из ДЕПО не выпускали. Так страшно им, было, а сейчас как видите это лишь экспонат, – вещал музейщик.

– Не понял. Как это просто экспонат? Как могли от такого отказаться? – выпалил Юрка.

– Не переживай сынок. Пришли новые люди. Уже поставили подобный поезд на рельсы. «Баргузин» называется. Хоть и поговаривают, что проект заморожен. Но я в это не верю. В арсенале империи должно быть самое разное оружие, – подмигнул старик.

– Хм, а почему это для империи важно? – уставился на него с восхищением Юрка.

– Одни страны трясутся только за собственную душу. А есть те, которые заботятся о мире. О мире на всей планете. Наличие ядерного оружия, которое спрятано и может нанести ответный удар, если кто замыслит напасть, останавливает начало третьей мировой войны. Боятся оружия возмездия. Кто-то говорит, что Россия гонку вооружений затеяла. Не верьте. Это наши учёные с военными на опережение работают, знают они, только слабость державы проявится, так тут же найдутся охочие до ресурсов нашей родины.

В конце вагона открылась дверь, молодой мужчина замахал руками: – Иван Михалыч, новая группа на входе ждёт!

– Ох, и заболтался я. Вон там возьмите буклетики почитать, в них много чего любопытного написано, – заговорщицки подмигнул музейщик на стойку в углу и побежал к зовущему.

– А где выход? – вдогонку крикнул я.

– Прямо идите, не ошибётесь, идите в начало, – обернулся старик.

Юрка почесал затылок и изрёк: – «… чтоб вспять всё пошло, вернитесь в самое начало…». Пойдёмте. Мы всё время шли вперёд. А здесь, чтобы выиграть, надо было повернуть назад. То есть в самое начало.

Я почувствовал, что меня трясёт. Открыл глаза и сощурился. На фоне солнечных зайчиков на меня смотрело лицо Светланы.

– Конечная. Пора выходить.

– Света! Ты цела!

– Конечно, цела. А откуда моё имя знаешь? А ну да на табличке прочёл, – отмахнулась девушка и, выпрямившись громко объявила: – Конечная станция. Спасибо, что были с нами. Не забывайте вещи. Приходите ещё.

Бойкий Юрка потащил меня за рукав: – Пошли! Чё расселся?

Дима уже стоял на выходе, поправляя очки.

Я был ошарашен и поражён.

Встал, огляделся: «Вроде снова Ростов».

Я медленно поплёлся вслед за ребятами.

«Неужели это был всего лишь сон» – грустно посмотрел я на отъезжающий состав.

Рядом со мной по бокам застыли мои товарищи.

Вдруг Юрка резко повернулся ко мне. На лице пылал восторг.

– Я думаю, железные дороги всегда будут. Ни одна цивилизация не обойдётся без них, – поделился он своим открытием.

– Как и казаки, – просветлел я, вспомнив слова отца «Воинское сословие это основа любого государства».

– Да-а-а, без нас никуда, – медленно проговорил Дима, рассматривая буклет из Музея Холодной войны.

--">