Джеймс Клавелл - Избранное

четвертинку плода. Внутри скрывалось несколько мелких личинок. Он сжевал их вместе с яблочной мякотью, вспомнив старое морское поверье, будто яблочные черви лечат от цинги не хуже фруктов и, будучи втерты в десны, предохраняют зубы от выпадения. Блэкторн жевал осторожно — зубы болели, и рыхлые, нарывающие десны были очень чувствительны, — потом выпил воды из винного меха, отвратительной на вкус. Остаток яблока он завернул и запер обратно в ящик.

Крыса пересекла круг света от масляной лампы, висящей над его головой. Шпангоуты приятно поскрипывали. По полу шныряли тараканы.

«Я устал. Так устал…»

Он взглянул на длинную узкую койку. Соломенный тюфяк звал прилечь.

«Поспи часок, — шептал ему дьявол. — Даже десять минут — и ты отдохнешь за неделю. Последние дни ты спишь всего по нескольку часов, большей частью наверху, в холоде. Ты должен спать. Спи! Они надеются на тебя…»

— Я не могу. Я посплю завтра, — сказал он вслух и заставил себя отпереть рундук и вынуть оттуда свой руттер. Убедился, что другой, португальский, в безопасности, не тронут, и это обрадовало его. Блэкторн взял чистое перо и начал писать:

21 апреля 1600 года. Пятый час. Сумерки. 133-й день от момента отплытия с острова Санта-Мария в Чили, на 32-м градусе северной широты. Волна все еще высокая, ветер сильный, и корабль идет под теми же парусами. Цвет моря блеклый, серо-зеленый, дна не видно. Мы все еще идем по ветру курсом 270 градусов, склоняясь к северо-северо-западу, двигаясь быстро, около двух лиг, по три мили в час. Большие рифы в форме треугольников были видны полчаса на расстоянии в половину лиги к северо-востоку и северу.

Ночью три человека умерли от цинги: парусный мастер Йорис, канонир Рейсс, второй помощник де Хаан. Поскольку генерал-капитан все еще болен, мне пришлось распорядиться, чтобы, поручив души этих несчастных Господу, их опустили в море без саванов — шить некому.

Сегодня умер старший боцман Рийклофф.

В полдень я не мог определить склонение по солнцу, и опять из-за облаков. Но я предполагаю, что мы все еще не сбились с курса и земля — Японские острова — появится скоро…

— Но как скоро? — спросил он фонарь, который покачивался над головой. — Как сделать карту? Должен быть курс, — сказал он себе в миллионный раз. — Как определить долготу? Должен быть способ. Как сохранить свежесть овощей? Что такое цинга?..

— Говорят, парень, эту напасть приносит море, — наставлял его в свое время Альбан Карадок, добродушный, с большим брюхом и спутанной седой бородой.

— Но, может быть, варить овощи и сохранять их в виде супа?

— Плохая идея. Никто еще не нашел способа сохранять отвар.

— Ходят слухи, что скоро отплывает Фрэнсис Дрейк.

— Нет, ты не сможешь отправиться с ним, парень.

— Мне почти четырнадцать. Вы позволили Тиму и Уатту записаться к нему, и ему нужен ученик штурмана.

— Им по шестнадцать. Тебе же только тринадцать.

— Говорят, что он собирается пройти Магеллановым проливом, потом плыть на север вдоль берега к неисследованным землям — до Калифорнии, чтобы найти Анианский пролив^[5], который соединяет Тихий и Атлантический океаны. Из Калифорнии все пути ведут к Ньюфаундленду, Северо-Западному проходу, наконец…

— Предполагаемому Северо-Западному проходу. Никто еще не доказал, что это не просто легенда.

— Он докажет. Он уже адмирал, и мы будем первыми английскими мореплавателями, прошедшими Магелланов пролив, первыми в Тихом океане, — мне никогда не выпадет другого такого шанса.

— О да, но он никогда не пройдет секретным маршрутом Магеллана, если только не выкрадет руттер или не захватит португальского штурмана, чтобы тот провел его. Сколько раз говорить тебе: твое ремесло требует терпения. Научись терпению, парень.

— Ну пожалуйста!

— Нет!

— Почему?

— Потому что он проплавает два-три года, может быть, и больше. Слабые и молодые будут получать самую плохую пищу и меньше всех воды. Из пяти вышедших кораблей только его судно вернется обратно. Ты не выживешь, парень.

— Тогда я запишусь на его судно. Я сильный. Он возьмет меня!

— Слушай меня, парень, я был с Дрейком на его пятидесятитонной «Юдифи» в Сан-Хуан-де-Улуа, когда он и адмирал Хокинс — на «Миньоне» — пробивались из гавани через заслон, поставленный этими говноедами-испанцами. Мы сбывали рабов из Гвинеи в испанский Мейн^[6], но у нас не было испанской --">